Сердце сокола

Виктория сбросила настороженность и ласково погладила его по тыльной стороне ладони. Да, за последнее время Рейнардо много успел узнать. Например, то, что Виктория очень привязана к нему и язвит только потому, что привыкла защищаться наперед и не хочет сталкиваться с болью и разочарованием. А еще то, что боль и разочарование иногда даются для того, чтобы пересмотреть собственную жизнь и обнаружить в ней совсем иные цели, нежели были раньше. Ну и то, что друзей надо выбирать очень тщательно, не считая, что те должны испыгывать к нему приязнь только потому, что он король, а давая им столь же много, сколько они давали ему. К сожалению, таких друзей у Рейнардо было не слишком много. Но куда 6ольше, чем до того момента, как он захотел их увидеть.

И Виктория оказалась самым главным из них.

— Давай не будем ссориться, — искренне попросил Рейнардо и, взяв руку сестры в свои, с нежностью ее поцеловал. — Только не сегодня.

Виктория улыбнулась и сжала его пальцы.

— Я думала, он уже никогда не уедет! — с чувством выдохнула она и покачала головой. — Одно дело — выставить из дворца Керриллара, и совсем другое — добиться того же от Сантьяго Веларде. Ему никто не указ!

Рейнардо усмехнулся, вспомнив, как они сегодня вместе с сестрой отправляли кузена в родное поместье. Им с Викторией нужен был простор для задуманного проникновения в покои регента, и после долгих обсуждений они подобрали день, когда по всем канонам Сантьяго должен был уехать к жене. На это же время Рейнардо подгадал отъезд сеньора Керриллара, попросив его посетить главные эленсийские монастыри и храмы и выяснить, в чем они нуждаются и какую помощь могут взамен оказать государству.

Рейнардо с Викторией опасались, что регент откажется от подобной миссии, но и подумать не могли, что Сантьяго решит проигнорировать день рождения жены. Пришлось идти на хитрость и играть на его чувстве долга, но уж в этом Виктории не было равных. И пусть Рейнардо пережил пару ее неприятных выпадов в сторону Кристины, главное заключалось в том, что они сумели избавиться от опеки кузена и его вездесущности. Узнай Сантьяго о том, что они с Викторией задумали, ни за что не одобрил бы, обвинив Рей нардо в мальчишестве, и уверив, что регент не такой дурак, чтобы хранить записи о собственных злодеяниях в кабинете.

Собственно, те же самые доводы Рейнардо приводил и сестре, когда она предложила обыскать покои Керриллара, но Виктория только усмехнулась.

— А чего ему таиться, Найо? — спросила она. — Он уверен в своей безнаказанности и твоей слепой доверчивости и не опасается разоблаченния. К тому же он честолюбив и неравнодушен к трофеям. А значиг, должен оставить какие- нибудь доказательства своего триумфа, который фактически подарил ему корону и власть над Эленсией.

— Но что мы станем искать? — не чувствуя в сердце согласия с ее уверенностью, спросил Рейнардо, и Виктория сверкнула глазами.

— Дневники! Письма! Да что угодно, Найо, что заставит тебя убедиться в том, что я не лгу! И что спасет тебя от маминой участи! Ради этого я готова перевернуть весь дворец, а не только кабинет Керриллара! И если мне придется делать это одной, будь уверен, что я не отступлю!

И вот Сантьяго уехал, и откладывать дальше было некуда. Виктория взяла на себя отвлечение внимания стоящих на посту гвардейцев: каков бы ни был итог этого предприятия, Кинтину Керриллару знать о нем не полагалось. Рейнардо же, проникнув внутрь, должен был открыть тайный проход, ведущий из библиотеки, через который к брату присоединится и Виктория. Такими ходами был испещрен весь королевский дворец, и вряд ли кто-то из ныне живущих мог бы похвастаться тем, что знает каждый из них. Рейнардо же, нередко в детстве проводящий время у сеньора Керриллара, порой пользовался этим коридором и помнил, где он открывается.

— Хотела бы я знать, для чего Керриллару лаз в библиотеку, — ворчала Виктория, когда они обсуждали с ней план. — Ни разу не видела, чтобы он в ней появлялся. Он читать-то вообще умеет, как ты думаешь, Найо?

Рейнардо хмурился и молчал. Слишком много было поставлено на карту, чтобы рушигь шаткое перемирие с сестрой. За минувший со дня разоблачения Керриллара месяц Рейнардо так и не решил окончательно, можно ли верить ее словам. Уж слишком страшное обвинение из ее уст прозвучало. Неужели сеньор Керриллар действительно шантажировал их маму и даже, возможно, стал причиной ее смерти? Мама глубоко уважала его и как советника, и как человека, и сыну внушала то же уважение. И оно было таким искренним, что проникло Рейнардо в сердце и там же укрепилось, попав в благодатную почву. И это уважение не меркло в мамином голосе до самых ее последних дней. Если бы сеньор Керриллар шантажировал ее, она говорила бы о нем совсем иначе, но ни разу в ее глазах не возникло презрение к нему или страх перед ним. Виктория, возненавидевшая сеньора Керриллара сразу после отцовской гибели, не могла этого знать, а потому, возможно, не совсем правильно поняла подслушанные слова Кинтина Керриллара, или додумала то, чего не было и в помине.