Сердце сокола

Не позволяя угрызениям совести сбить себя с толку, Сантьяго запечатал конверт и вручил его Бино, наказав беречь и передать только в руки сеньоре Веларде. Бино, с трудом сдерживающий нетерпение, бегом бросился на конюшню, а Сантьяго, глядя ему вслед, пожалел, что не может поменяться с ним местами. Все же просить прощения следует, глядя в глаза, а не прикрываясь высокопарными фразами в письме. Но долг, кажется, становился самой настоящей угрозой его личной жизни, и Сантьяго, пожалуй, впервые пожалел, что принял на себя эту обязанность, отдавая дань почившему отцу. Тогда казалось, что ничего важнее этого не существует.

Сейчас же Сантьяго отчаянно скучал на смотре войск, привычно следуя чуть позади короля и раз за разом бросая взгляд на главные часы в ожидании окончания всей этой бутафории и прикидывая, какие приготовления ему надо сделать сегодня, чтобы завтра иметь возможность с самого утра отправигься в Нидо-эн-Рока и не считать там минуты в опасении, что в его отсутствие с Рейнардо случится беда. Алехо, конечно, подстрахует, ему и объяснять ничего не придется. А вот с кузеном нужно серьезно поговорить и добиться от него обещания не совершать опрометчивых поступков до возвращения телохранителя. Слово Рейнардо держать умел, а вот давать его терпеть не мог. «Вы единственный мужчина, который не боится давать обещания», — вспомнились ему Кристинины слова, и Сантьяго уже привычно тепло улыбнулся. Да, разочаровал он ее последними своими поступками. Остался ли еще шанс на восхищение в ее глазах? To самое, что стало для Сантьяго какой-то навязчивой необходимостью, давая ему силы на новые подвиги и на веру в то, что те не будут напрасны? Кристине великодушия не занимать. Вот только Сантьяго искал совсем не великодушие.

Смотр затянулся до самого ужина, и Рейнардо весьма неохотно согласился выделить часть вечернего времени на то, чтобы выслушать собственного телохранителя.

— Не раньше пол-одиннадцатого, Сантьяго, иначе будешь ждать под дверью, — распорядился он и улыбнулся сидевшей по левую руку от него Перле. — И не возмущайся: ты сам вынудил меня довольствоваться обществом сеньориты Марино исключительно в светлое время суток. И я, как видишь, тебя слушаюсь.

Сантьяго пожал плечами, но спорить не стал. У него тоже были дела, которые следовало закончить сегодня, в том числе тайная встреча с Алехо, едва успевшим вздохнуть после смотра. Тот был на удивление серьезен и сосредоточен — и впервые не одобрил отъезд Сантьяго из дворца.

— Мерзкое предчувствие, — неопределенно ответил он. — Объяснить не могу, вот только оно никогда еще меня не подводило. Не задерживайся там, братец: не след нам с тобой сейчас разделяться. Вдвоем-то оно понадежнее будет.

— Не нагоняй, — усмехнулся Сантьяго, памятуя о том, сколько раз интуиция подводила Алехо в отношении дамского пола. — Керриллар не знает, что я собираюсь отлучиться, так что атаку подготовить не успеет. А к вечеру я вернусь. Надеюсь, что наконец с добрыми вестями.

Алехо кивнул, и Сантьяго отправился на встречу с Рейнардо. Он не торопился, имея в запасе несколько минут, но эта неспешность не отняла у него привычной сосредоточенности, позволившей уловить краем глаза мелькнувшую за углом темную фигуру.

Выработанные за год службы инстинкты мигом встопорщились, и Сантьяго ускорил шаг, чтобы догнать фигуру. Там, за поворотом, были двери в покои инфанты. Неужели предчувствие не обмануло Алехо? И неужели кто-то решился вот так, открыто…

Громкий женский вскрик оборвал его размышления, и Сантьяго узнал голос кузины. На ходу вытаскивая пистолет, он бросился к ее покоям, распахнул приоткрытую дверь, ступил в неожиданную тьму…

…и не успел увернуться от короткого удара ножом в спину…

Глава тридцать девятая: Клеймо

Милагрос взглянула на дорогу и тут же отвела глаза, ругая себя за неубиваемую надежду. Сколько можно тайком от самой себя ждать Бино, отлично зная при этом, что он не приедет? To есть, может, и приедет, но не к ней, а с письмом к сеньоре Веларде. А если и к ней, то это будет не Бино, а его брат-близнец, и Милагрос, в первую секунду поддавшаяся обману зрения, после станет собирать себя от нового разочарования и с трудом находить в себе силы, чтобы общаться с Фино, преодолевшим весь путь от столицы до Нидо-эн-Рока, только чтобы увидеться с ней.

Вон как оно все повернулось.

Милагрос не искала дружбы с Фино. Нет, она не держала на него обиды ни за первую его грубость при их знакомстве, ни за вторую — когда они с Бино украли у него мороженое. В конце концов, он почти сразу же извинился за них, а значит, действительно не желал ей зла. И собеседником он был интересным: Милагрос с неподдельным удовольствием слушала его истории и видела столь же неподдельный интерес на его лице, когда рассказывала о себе. И ей льстипо, конечно, его внимание: раньше у Милагрос никогда не было кавалеров, а тут видный такой парень, да еще и в королевской гвардии служит.