Сердце сокола

Рейнардо посмотрел на нее столь высокомерно, что у Кристины упало сердце. Однако он не стал возражать и, сославшись на желание отдохнуть после трудной дороги, попросил герцогиню оставить его одного.

Вряд ли это можно было считать добрым знаком, но Кристина не стала тратить время на исправление его впечатления о себе. Присела в глубоком благодарном реверансе, а потом, подобрав юбку, почти бегом устремилась к спальне Сантьяго.

Глава сорок четвертая: Допрос

Но и здесь ее терпению пришлось пройти очередную проверку. Сантьяго уже принесли в его комнату и уложили на кровать, но от той ни на шаг не отходила сеньора Луго, заискиваюице глядя на человека с докторской сумкой в руках и упорно стараясь поправить подушку под головой Сантьяго.

Кристина, приказав себе сохранять спокойствие, аккуратно прикрыла за собой дверь. Доктор обернулся и поприветствовал ее сдержанным поклоном и теплой улыбкой.

— Сеньора Веларде, — ласково проговорил он. — Я доктор Монкайо, и его величество настояли, чтобы в этой поездке я непременно сопровождал вашего супруга.

— Его величество очень добр и мудр, — не кривя душой заметила Кристина и сделала осторожный шаг вперед, ища взгляд Сантьяго. — И я очень благодарна ему и вам за участие. Надеюсь, вы порадуете всех нас хорошими вестями?

Сеньора Луго прожгла ее взглядом, очевидно рассчитывая на долгие посиделки возле изголовья молочного сына, но Кристина не собиралась позволять ей подобную роскошь.

— С удовольствием, — чуть склонил голову набок доктор. — Герцог перенес поездку куда лучше, чем можно было рассчитывать, но теперь я вижу тому причину. Если так пойдет и дальше, через неделю я позволю ему встать. А пока смею просить вас, сеньора, проследить за этим неслухом, чтобы он не нарушал предписанный режим и не тревожил лишний раз рану. Мне кажется, вам это вполне по силам.

Кристина, почувствовав, как щекам становится жарко, заверила доброго доктора, что приложит все силы, чтобы герцог Веларде поскорее поправился. После чего безапелляционным тоном приказала Матильде проводить их гостя в его покои. Делить с кем-либо собственного мужа она не была намерена.

Матильда бросила оскорбленный взгляд на хозяина, ожидая поддержки, но Сантьяго, очевидно, оказался не на ее стороне, потому что следом она горделиво вздернула подбородок и почти с нежностью — Кристина еще никогда не слышала у нее такого голоса — попросила доктора Монкайо следовать за ней. Тот еще раз пожелал герцогу Веларде скорейшего выздоровления и наконец оставил их с Кристиной наедине.

Дверь закрылась — и в комнате повисла тишина. Кристина не знала, как начать разговор, — кажется, не знал этого и Сантьяго. Слишком много накопилось невысказанного, а последние два письма, которыми они обменялись, были написаны настолько деловым и бесчувственным тоном, словно их писали чужие друг другу люди. И не было меж них ни проникновенных слов, ни уютных объятий, ни жарких поцелуев. Сантьяго Веларде вполне достанет холодности, чтобы просто вычеркнуть все это из своей жизни, но пока еще он не сказал этих убивающих фраз и пока Кристина могла заблуждаться, представляя, что он приехал именно к ней…

— Кристина…

Она приблизилась к кровати, опустилась на пол, взяла его руку в свои и, зажмурившись, поднесла ее к губам. Секунда, какое-то мгновение смятения — и Сантьяго этой же рукой обхватил ее за голову, притянул к себе и жадно приник губами к ее губам.

Пресвятая Дева!

Как же Кристина скучала по его поцелуям! Как же боялась, что никогда больше их не почувствует! Но все это позади — и страхи, и переживания; и Сантьяго снова был с ней, и снова терзал ее губы — так требовательно и в то же время отчаянно, словно тоже нуждался в Кристининой близости — ах, лучше этого и быть ничего не могло!

— Прости! Я был не прав!

Кристина выдохнула, не желая просыпаться. А где еще, как не во сне, Сантьяго Веларде мог сказать ей «ты» и смотреть так, будто не мог наглядеться и будто ничего так не желал, как ее прощения и понимания?

— Когда поцеловал меня без всякого на то повода? — совершенно не к месту ввернула шпильку Кристина, но от охватившей ее радости все умные мысли и слова разбежались, не желая выполнять свое предназначение. Особенно когда Сантьяго в ответ улыбнулся и ласково погладил ее по щеке.

— Я хотел увидеть улыбку на твоих губах — это весьма весомый повод, — не менее дерзко сообщил он, и Кристина послушно заулыбалась, не в силах иначе выразить счастье. И не нужны были никакие оправдания. Нечего Кристине было прощать. И она не хотела тратить на эти мучительные слова драгоценные минуты своего с Сантьяго уединения.

— Очень сложно видеть улыбку на моих губах, целуя их, — чуть вызывающе заметила она, и Сантьяго, усмехнувшись, запечатлел новый поцелуй на ее руке.

— Принимается, — заявил он. — Но ты должна сделать скидку на мое состояние. Как только я приду в себя, так сразу перестану говорить глупости.

Вот уж чего Кристина совсем не хотела!