Сердце сокола

Она бросила на него острый взгляд и прикусила губу. Bееp в ее руках затрепыхался с такой силой, что не заметить ее обиду стало совсем уж невозможно. Кристина била, пытаясь защититься, но совсем уже не так остро, как раньше. Не хотела причинить настоящую боль? Это было так по-Кристининому милосердно.

— Не могу тебя осуждать, — примирительно проговорил Сантьяго и, взяв ту самую ее руку, что судорожно сжимала веер, поднес ее к губам. Затянул поцелуй, позволяя себе пару минут передыха, потом поднял голову и пожал плечами. — Я становлюсь невыносим, когда проигрываю, и могу только сожалеть, что тебе приходится терпеть меня в такой момент.

Глупо хотелось услышать в ответ, что она согласна терпеть его всю жизнь, но Кристина только склонила голову на бок.

— Ты еще не проиграл, — непонятно ответила она, однако разобраться в этом Сантьяго не успел. Плечо сжала крепкая рука, и следом раздался привыкший повелевать голос:

— Рад свидеться, сеньор Веларде! Познакомишь меня с супругой? Или самому за дело браться?

— Андрес! — Сантьяго обернулся и сердечно обнялся с аделонским королем, которому наконец был открыт въезд в Эленсию. Потом представил ему Кристину. — Я уж думал, что ты решил отказаться от приглашения!

— Не дождешься! Я теперь частым гостем у вас буду, — ответил Андрес и с галантным поклоном поцеловал Кристине руку. — Не думал я, что ты свадьбу раньше меня сыграешь, но раз уж так случилось, позволь поздравить тебя лично и выразить соболезнования сеньоре Веларде. Супруг вам достался весьма беспокойный и не особо покладистый, — пояснил он уже Кристине. — Намучаетесь с ним и его наполеоновскими планами. Вся Сорбонна от них стонала, а от меня отец не раз грозился отречься за дружбу с этим фанатиком. Признайтесь, сеньора, он и вам не дает покоя со своими новаторскими идеями? Или вы нашли способ его укротить?

Кристина улыбнулась, а Сантьяго скрипнул зубами. Андрес Касадор Эспадас, пятикодовый [Двухметровый. Codo — испанская единица длины, равная 41,9 см (прим. авт.)] детина, с внешностью флибустьера и такими же повадками, слишком хорошо его знал, чтобы Кристина могла ему не поверить, а говорил он отнюдь не приятные вещи. Особенно в свете последних событий.

— Я такой же фанатик, как и муж, ваше величество, — снова изумила Кристина — и, кажется, куда сильнее мужа, чем его величество. — Так что его идеи всегда находят в моем лице самую горячую поддержку, и я счастлива быть ему в них полезной.

— Вот как? — усмехнулся Андрес и снова хлопнул Сантьяго по плечу. — В таком случае тебе просто невероятно повезло, дружище! Береги жену: другую такую ты вряд ли еще найдешь!

— И не собираюсь искать, — поморщился Сантьяго, крайне недовольный тем вниманием, что привлекает к ним аделонский король. Андрес не умел быть неприметным; всюду, где бывал, он становился центром внимания, задавливая своей властностью и своим громогласностью, редко интересуясь чужим мнением и еще реже к нему прислушиваясь. При этом он был болезненно честен и абсолютно открыт, чем не раз пытались воспользоваться противники Аделонии или же, напротив, ярые поклонники Андреса Касадора. Но он, несмотря на свой медвежий образ, легко раскусывал их замыслы и столь же легко стряхивал намеревающихся поживиться на его покровительстве паразитов. В итоге один лишь Сантьяго сумел завоевать его доверие — теми самыми блестящими идеями и наполеоновскими планами, на которые он сейчас ему пенял в присутствии жены. Сантьяго, пожалуй, лучше всех понимал, что с таким союзником, как Андрес Касадор, Эленсия может ничего не бояться, а сам Андрес не раз искренне сокрушался, что не Сантьяго стал ее правителем, уверенный в том, что именно он способен вернуть ей былое величие. Но он не знал самого главного — того, что знала Кристина и во что никак не хотел поверить Рейнардо. Сантьяго не желал этой власти и этой ответственности и не претендовал на них. Его пугала та золотая клетка, которой виделся престол. Он скучал по просторам и свободе, что дарили ему владения Веларде, и с радостью променял бы сегодняшнее торжество на тихую рыбалку в какой-нибудь богом забытой бухте.

Интересно, Кристина любит рыбалку? Сантьяго не отказался бы взглянуть на нее с удочкой в руках.

Сосредоточенное лицо, неумелая подсечка… И Хуго бросается в воду, чтобы принести ускользающую добычу. Фыркает, плеицется, обдавая брызгами всех вокруг и распугивая последнюю рыбу. А Кристина смеется — звонко и искренне, завлекая в свое веселье и Сантьяго, и вот он уже забывает о поклевке и смотрит только на счастливую в своей привольности жену, и понимает, что лишь в его власти сделать ее таковой, и никакие заслуги перед отечеством для него не важны так, как важна она, и Рейнардо, пожалуй, оказал ему услугу, освободив от необходимости всюду следовать за ним и позволив посвятить это время Кристине, и пора уже…