Сердце сокола

— Вижу, Кристина нашла, чем удержать вас, кузен, хотя я была уверена, что вы давно уже пожалели о собственном опрометчивом поступке, — начала было она, но, поймав раздраженный взгляд Сантьяго, оставила эту тему. — Впрочем, оно и к лучшему. Мне трудно признавать ее заслуги, но коль скоро Рейнардо столь высоко их оценил, я могу лишь порадоваться тому, что после моего отъезда в Аделонию рядом с ним будут преданные люди, способные пожертвовать собственными желаниями ради его благополучия. Могу я попросить вас…

— Вы уезжаете в Аделонию? — вопреки всем правилам приличия, прервал ее Сантьяго, но подобное заявление стоило тысячи упреков в бестактности.

Виктория изогнула красивый брови.

— Разумеется, — словно бы недоуменно проговорила она. — Между нами с Андресом были некоторые недоразумения, но они уже позади, и я по-прежнему его невеста. Думаю, в самое ближайшее время мы объявим дату свадьбы, но я вовсе не о том хотела с вами поговорить. У меня к вам две просьбы, кузен, и я искренне рассчитываю на вашу приязнь ко мне, несмотря на все те разногласия, что в последнее время между нами возникали.

Сантьяго кивнул, быть может, напрасно так скоро согласившись на ее предложение, но слишком сильно желая услышать эти самые просьбы. В свете ее возвращения к Андресу он вообще не знал, что подумать.

— Во-первых, я была бы очень благодарна вам, если бы вы сделали вид, что нашего разговора в день вашего ранения никогда не было, — она испытующе, но очень спокойно посмотрела на него, и на лице у нее не было ни раскаяния, ни страха. — Незадолго до Фестиваля мороженого я получила от Андреса письмо, в котором обнаружила намек на то, что он собирается разорвать нашу помолвку. Ему не нравилась моя любовь к независимости, и я совершенно однозначно истолковала фразу о том, что он предпочтет нелюбимую, но покорную супругу — любимой, но своевольной. Вы понимаете, что это было оскорбление, которое невозможно простить. Я не могла рассказать об этом ни вам, ни, разумеется, Рейнардо, чтобы не столкнуть наши государства в военном конфликте из-за чересчур устаревших взглядов Андреса Касадора, но все мое существо воспротивипось этому союзу, и в своей обиде я сочла возможным принять ухаживания того, кому, показалось, нужна именно такой, какой была. Мне стыдно за былую мою недальновидность: инфанте не по статусу подобная мелочность и наивность.

— Вы как будто подталкиваете меня к мысли о том, что письмо было подложным, — озвучил Сантьяго возникшую после ее рассказа мысль. Виктория бросила на него быстрый взгляд и опустила голову.

— Не спрашивайте, как я это обнаружила, — попросипа она и вздохнула. — Я должна была сразу догадаться, что Керриллар пойдет на любые подлости, чтобы добиться своего, и не проявлять ту слабость, на которую он так рассчитывал. Я сразу же отписала Андресу, надеясь получить доказательства того, что он по-прежнему желает нашей свадьбы, и отправила с письмами сразу двух посыльных. Вы знаете, чем, к сожалению, все это закончилось, а я могу лишь радоваться тому, что даже мое невольное молчание не отвратило Андреса от нашей помолвки, и благодарить вас за то, что вы не рассказали ему о моей былой глупости. Поверьте, мне не в чем себя упрекнуть, но Андрес, узнай он о моем поощрении ухаживаний другого мужчины, никогда бы мне этого не простил.

Она замолчала, но не остановилась, неспешно следуя вдоль стены столовой и увлекая за собой Сантьяго. Ему же нужно было пространство, чтобы взвесить ее нынешние слова на привычных весах лжи и понять, стоит ли им верить.

— Его величество знает о письме? — спросил он, пытаясь хоть как-то упорядочить открывшиеся сегодня факты. Виктория покачала головой.

— Нет, — сказала она. — Пока вся власть была у Керриллара, я опасалась за Найо и не хотела быть причиной их конфликта. Но он, несомненно, не мог не заметить, как изменилось мое отношение к Керриллару, и не сделать собственные выводы. Полагаю, брат уверен, что этот человек меня обидел. Собственно, это не так далеко от истины, поэтому я не стала разубеждать Найо, лишь отказалась назвать ту причину, что открыла сейчас вам. Уверена, вы найдете, как использовать ее в борьбе с Керрилларом, когда я отправлюсь в Аделонию. Боюсь, что Найо при всех своих последних разочарованиях все же слишком привязан к нему, чтобы избавиться от этой твари раз и навсегда. Керриллар впился в него, как клещ, и не отпустит, пока не выпьет всю кровь. Он ничего не боится, уверенный в своей неприкосновенности! Даже сейчас, как видите, он не скрылся от королевского гнева, а кружит над головой Найо, подобно коршуну, чтобы найти момент и нанести решающий удар. И с этим связана моя вторая просьба к вам, кузен. Быть может, чересчур вызывающая, но вы единственный знаете, как я люблю Найо и как беспокоюсь за него, и не станете упрекать меня за нее.