Сердце сокола

— Я ей не верю! — только и успела заявить Кристина после рассказа Сантьяго о просьбе Виктории до того, как придворный церемониймейстер объявил о начале королевского бала и пригласип всех в танцевальный зал. И как Сантьяго, улыбнувшись ее замешательству, протянул ей руку, напоминая об обещании.

— Надеюсь, танцы ты любишь больше, чем оперу? — задиристо спросил он.

Кристина вспыхнула, памятуя об их незабвенном вечере в театре, и вложила в его руку свою, вдохновленная тем, что он тоже все помнит. И заботится о ней, даже если в том нет никакой необходимости.

Не сказать, что Кристина очень любила балы: тех было слишком мало в ее жизни, чтобы вынести однозначное суждение. Но сегодняшний раут не шел ни в какое сравнение ни с тем, на котором она в шестнадцать лет была представлена высшему обществу, ни с тем, которым заканчивалась ее учеба в Институте благородных девиц. Тогда ее стан обхватывали чужие руки, и в глаза смотрели чужие равнодушные глаза, и Кристина думала лишь о том, чтобы не сбиться с ритма, не сделать неверное движение и не подвести своего партнера, сделавшего одолжение, пригласив ее на танец.

От рук Сантьяго грудь заполнило теплом, а от его ласкового взгляда заколотилось растревоженное сердце. Конечно, открывающий бал полонез не располагал к особой близости, но все же Кристине понадобипась не одна фигура, чтобы привыкнуть к великолепию окружающих ее пар и уверить себя в том, что все это не сон. И лишь оказавшаяся перед ними инфанта, поддерживаемая за талию вновь принятым женихом, позволила Кристининым мыслям вернуться в нужное русло.

— Уверена, что все это часть какого-то ее дьявольского плана! — без всякого предисловия выдохнула Кристина. — Она хочет занять место своего брата и не остановится теперь ни перед чем!

Сантьяго ухмыльнулся одним уголком рта.

— Приятно иметь собственную жену в единомышленниках, — с одобрением проговорил он и поменялся с Кристиной местами, обдав дыханием ее ухо. — Однако у нас с тобой ни одного доказательства, родная. Лишь домыслы…

— И жгучее желание узнать правду! — улыбнулась Кристина, окрыленная ласковым словом, сорвавшимся с его уст. Ни одним другим Сантьяго не смог бы подарить ей столь изумительное счастье. Ничего большего, чем стать для любимого родной, Кристина не могла бы и пожелать! И если однажды… Если… — Уверена, у тебя есть объяснение сегодняшнему поступку инфанты! — старательно возвращая себя на землю, продолжила она. — И согласился ты на эту авантюру не из желания стать пешкой в ее игре!

Они остановились, чтобы разбиться в четыре ряда, и оказались теперь первыми в левом из них. Правее был король в паре с дочерью австрийского дипломата, а еще дальше — его сестра с Андресом. Теперь говорить стало проще.

— Ты очень строга к Виктории, — неожиданно заметил Сантьяго. — Даже когда мы говорили с тобой о бесчинствах Керриллара, в твоем голосе не было столько ненависти. Виктория обидела тебя? Ты не можешь ее за что-то простить? Если в моей власти отплатить за твою обиду…

Кристина тотчас мотнула головой, однако ответить не успела: Сантьяго опустился на колено, и ей пришлось оббежать вокруг него, прежде чем она сумела объяснить.

— Я не могу простить ей его величество! — жестко проговорила она и наткнулась на недоуменный взгляд Сантьяго. Перекрестила с ним руки в следующей фигуре и пошла по кругу. — Сеньор Керриллар, конечно, сделал много подлостей и в отношении воспитанника, и в отношении Эленсии, но он все-таки чужой для его величества человек, вовсе не обязанный его любить и перед ним преклоняться. А Виктория — его сестра. От той же плоти, от той же крови! Они связаны куда сильнее, чем простые брат и сестра, они были вместе даже в материнской утробе, они почти единое целое; и его величество именно таковой Викторию и считает! Она — часть его сердца и его жизни, и он не заслуживает ее предательства! Слишком много уже было потерь на его веку. Виктория и ты — это последний оплот, два крыла, что держат его на лету. Два родных крыла, Сантьяго, важнее которых нет ничего на свете! Их ничто и никто не заменит! И вот этого крыла Виктория хочет его лишить. Ах, Сантьяго, его величество справится без нее, хоть пока не очень-то в это и верит. Но ему будет очень больно. И неизвестно, как отразится на нем эта потеря. И как отразится она на всех нас.

Пока она говорила, лицо Сантьяго необъяснимо мрачнело. Вряд ли он не понимал всех тех вещей, что Кристина сейчас озвучила, и сокрушался из-за их открытия, а никакие другие предположения ей в голову не приходили.

— Ты изумительно точно расписала Рейнардо, Кристина, — с еще более непонятным недовольством заметил он. — Хотел бы я знать, когда ты успела столь хорошо его изучить.

Она повела плечами и улыбнулась. До конца круга оставалась еще почти половина, и у Кристины было время ответить.