Сердце сокола

— Разбалуешь его совсем! — с шутливым недовольством заметил Алькон, ожидая, пока сокол доест мясо и поблагодарит герцога Веларде за доброту довольным криком, и только потом выжидающе посмотрел на Сантьяго. — Какая нелегкая тебя сюда занесла, братец? — поинтересовался он. — Мы как будто все обговорили. Разрешение на выезд на имя Кристиана Дориана у меня с собой. Или хочешь лично убедигься, что твоя невеста покинула Эленсию и отплыла к берегам африканского коигинента?

Сантьяго мотнул головой, прерывая болтовню собеседника. У него не было лишнего времени на это дело. Да и откладывать объяснение с сеньоритой Даэрон не хотелось.

— Планы поменялись, — не пускаясь в оправдания, объявил он. — Мне надо поговорить с ней наедине. Но ты останься здесь: если повезет, мне сегодня потребуется твое присутствие.

— Хорошенькое дело, — пробормотал Алькон и покачал головой. — Боюсь спросить, что произошло, если ты решился оставить светлейшего кузена в логове регента без своей защиты.

— И не спрашивай, — предупредил Сантьяго и протянул ему поводья. — Самонадеянность еще никого до добра не доводила. А Керриллар будет спать сном младенца до самого обеда и вряд ли в таком состоянии сумеет причинить Рейнардо вред.

— Я бы не был в этом столь уверен, — хмыкнул Алькон и тут же перевел взгляд на фамильный перстень на руке Сантьяго. — Хотя, если ты использовал знаменитое велардовское снотворное…

Отвечать Сантьяго не стал, решительным шагом миновав крохотный садик Патио-верде и на секунду замешкавшись у дверей. Признаваться в собственных промахах ему еще тоже не приходилось. И хорошо, если сеньорита Даэрон все же правильно его поймет. Она девушка разумная и не склонная к истериям, в этом Сантьяго успел убедиться, однако вряд ли она представляла себе, в центре какого клубка интриг оказалась. А заманил ее в него именно Сантьяго Веларде, и тут оправдываться ему было нечем.

Припомнив пару раз дьявола, спутавшего ему все планы, он наконец постучал в дверь. Патио-верде, насколько он знал, почти год стоял пустым, а потому Сантьяго был готов, что откроет ему сама сеньорита Даэрон.

А вот она к его появлению на пороге оказалась явно не готова. Отпрянула назад, побледнела, и Сантьяго подумал, что, пожалуй, напрасно он не позволил Алькону побеседовать с ней первым. Кристина ждала друга и ему бы доверилась, а Сантьяго привычно решил действовать сам и, кажется, был близок к тому, чтобы окончательно все испортить.

Что ж, значит, время поступиться гордостью наступило раньше, чем он рассчитывал.

— Сеньорита Даэрон, — сдержанно поклонился он, не заходя внутрь, чтобы не отталкивать ее еще больше. — Не пугайтесь так, у меня нет намерения обидеть вас. Я лишь прошу выслушать меня и уже потом решать, что делать дальше.

На ее лице появилось удивление, пересилившее даже вполне закономерный страх. А ее намек на то, что он не умеет просить, Сантьяго оценил по достоинству.

Он с удовольствием отпарировал бы, но ситуация обязывала вспомнить совсем иные слова.

— У меня не слишком много времени, — заметил он, — поэтому я предпочел бы обойгись без длинных вступлений. Но все будет зависеть только от вас. Если желаете услышать все с самого начала, так тому и быть.

Он видел, как она нервничает и пьгтается понять, что ему известно и чем все это ей грозит. Не поленился послать в свой адрес очередное проклятие: если бы не он, сеньорите Даэрон не пришлось бы за последние полтора месяца перенести столько невзгод, среди которых особенно выделялись принуждение ее к браку и следом необходимость покинуть родной дом, чтобы начать новую жизнь в Африке, где ее положа руку на сердце никто и не ждал. Угрызения совести царапнули Сантьяго весьма чувствительно, и он прервал Кристину, совершенно справедливо напомнившую ему о его долге по отношению к королю.

— Вы, вне всякого сомнения, имеете право на эти вопросы, сеньорита Даэрон, — с совершенно неожиданной для себя усталостью произнес он и посмотрел в сторону. — И я отлично понимаю, что вы не желаете впускать в свой дом малознакомого мужчину, когда до полуночи осталось немногим более часа. Особенно меня, учигывая мои последние поступки по отношению к вам и ненавистный для вас статус моей невесты. Я рассчитывал, что ваш отъезд в Египет решит все наши проблемы, но…

Кристина вздрогнула.

— Вы знаете? — ошеломленно спросила она. Сантьяго кивнул и внимательно посмотрел ей в глаза.

— Знаю, — подтвердил он и бросился на амбразуру. — Я придумал весь этот план. И я же несу ответственность за то, что он столь бесславно провалился.

Чего он ждал? Что сеньорита Даэрон отшатнется, вскрикнет, зальется слезами, захлопнет дверь перед его носом? Она стиснула руки, как всегда делала в минуты глубочайшего напряжения, потом вдруг кивнула.

— Мне следовало об этом догадаться, — сдержанно и как будто без оглушающей ненависти произнесла она, потом посторонилась, приглашая его войти в дом. — Полагаю, будет лучше, чтобы вас никто не слышал? Хотя вряд ли вы с вашим опытом приведете за собой нежелательную свигу.