Сердце тьмы

На землю спустились вечерние сумерки, когда мы наконец-то въехали на постоялый двор. Поскольку Реймир предусмотрительно послал вперед воина, чтобы тот договорился о ночлеге для отряда, нас уже ждали.

Иларг вложил в мою ладонь ключ от комнаты, а сам остался в общем зале отдавать воинам распоряжения. Я настолько устала, что меня совершенно не заботила ночь, которую мне предстояло провести бок о бок с мужчиной в крохотном, но уютном помещении, выполненном в светло-голубых тонах. Тяжело опустившись на край постели, стянула сапоги и поставила их у камина, горевшего здесь больше для уюта, чем обогрева. Большая деревянная лохань, наполненная горячей водой, подговаривала меня воспользоваться отсутствием иларга и позволить себе расслабиться. Так я и сделала.

Однако побыть в одиночестве мне так и не удалось. Едва я забралась в чан и положила на его бортик голову, как распахнулась дверь и в комнату вошел Реймир. Я быстро прижала колени к груди и обхватила их руками, ощущая, как щеки заливаются румянцем под его пронзительным взглядом. Но он спешно отвернулся и щелчком пальцев потушил несколько свечей, погрузив помещение в полумрак. Я еле слышно поблагодарила мага и вновь позволила себе расслабиться. Мне хотелось смежить веки и отдаться неге, однако продолжала краем глаза следить за иларгом.

Реймир подошел к стулу и неторопливо снял меч, а затем и дублет. Его движения были неторопливыми, наполненными усталостью. Он даже не пытался ее скрыть от меня. И это заставило меня разволноваться. Я не хотела с ним сближаться, проникаться его болью, проблемами, получать от него заботу, но волей-неволей мужчина начал занимать мои мысли.

Порывшись в дорожной сумке, лэр Тагир извлек тряпичный мешочек, достал из него несколько незнакомых на вид веточек и бросил их в мой чан. Воздух едва ли не сразу наполнился приятным пряным ароматом, а мышцы на ногах и спине болезненно заныли, но уже в следующее мгновение расслабились.

– Как ты себя чувствуешь? – с неподдельным волнением спросил Реймир, опустившись на хлипкий стул.

– Нормально, – отозвалась я, прикрыв грудь руками, хоть вода и так доставала мне до подбородка.

– Может, стоит показаться целителю? – напористо произнес Реймир, поднялся и протянул мне небольшое полотенце, чтобы я могла накрыться и продолжить наслаждаться ванной. – Он приедет с минуты на минуту, чтобы заняться Аароном.

– Не нужно. Лягу пораньше, а утром буду как новенькая.

Еще с минуту иларг раздумывал над моими словами. Было видно, что он хотел настоять на осмотре, но все же сдался.

– Хорошо. Аарон остается здесь, поэтому завтра тебе не придется ехать верхом. Поедешь в повозке.

– Я не думаю, что это хорошая мысль.

– Отчего же? – тонкая бровь Реймира удивленно изогнулась.

– Девушки пострадали, им нужно отлежаться.

– Причина только в этом? – мужчина нахмурился, пытаясь разгадать причину моего поведения, которое было вызвано размолвкой с ауринками.

Я не хотела отвечать на этот вопрос, поэтому задала встречный:

– Что произошло на реке?

Реймир не торопился с ответом. Он подошел к столу, налил из кувшина полный стакан воды и выпил его залпом. Присев на стул, иларг уставился на огонь и наконец-то негромко заговорил:

– Тенесси – своего рода граница. В ее водах заключена большая сила, направленная на защиту Иларии и ее жителей от недоброжелателей. Внезапная острая боль, которая пронзает тело, позволяет магии проникнуть в сознание и за считаные мгновения вывернуть душу даже самого матерого наемника наизнанку. Если у человека недобрые помыслы, Тенесси попросту не позволит ему пересечь свои воды. С целью выявления врагов и предотвращения конфликтов все обязаны проходить проверку.

– Хотите сказать, девушки задумали что-то ужасное? – возмущенно фыркнула я.

– Это очевидно, иначе река пропустила бы их. Тебя же она не тронула.

Хоть иларг и привел весомый довод, услышанное не укладывалось в голове. Несомненно, у ауринок был шанс вступить в сговор, ведь они провели вместе немало времени, но отчего-то мое сердце не желало верить Реймиру.

– Что же они собирались предпринять? – нараспев проговорила я, задержавшись взглядом на единственной масляной лампе в комнате. – Может, бежать?

– Скорее всего, избавиться от своих мужей.

– Глупости! – выпалила я без промедления.

– Почему же? – правая бровь иларга вопросительно изогнулась.

– Аника не такая. Я знаю ее едва ли не с рождения. Она курице голову никогда отрубить не могла, а чтобы человека убить… Да ни в жизнь!

– А вы считаете нас за людей? – лэр Тагир смотрел на меня, не отрываясь.

В памяти невольно всплыли высказывания Колин об иларгах, и щеки залились румянцем. Не дождавшись ответа, мужчина продолжил:

– Можно прожить с человеком бок о бок едва ли не всю жизнь, но так и не узнать его. Люди, как правило, скрывают свои темные стороны. А ощущение безысходности, ненависть, нежелание примириться со своим положением толкают нас порой на безумные поступки.