Сердце Ведьмы

– Что за печальное было зрелище. Он согласился отвлечь твоё внимание, чтобы мне удалось связать тебя, пока мы будем забирать ваших маленьких чудовищ, и он был так расстроен, когда Тор вместо этого проломил тебе череп молотом по приказу Одина. Смею предположить, что с тех пор Плут сильно сдал.

– Можешь добавить это к списку клятв, которые нарушили боги, – отрезала Ангербода. – Так ты знаешь, почему я не могу больше творить сейд? Это Один что-то сделал со мной той ночью? Неужели он… запер меня каким-то образом в моём теле и из-за этого я не могу более странствовать?

Теперь Фрейя смотрела на неё с чем-то похожим на жалость.

– Нам, женщинам, зачастую приходится терпеть подобное, – произнесла Фрейя тихо и так проникновенно, что Ангербода почти почувствовала женскую солидарность по отношению к ней. – Нет, он не сделал тебе ничего сверх очевидного. Мне кажется, тебя сдерживает собственный страх. Страх быть пойманной в ловушку. Я пыталась проникнуть так же глубоко, как и ты, но не смогла. Никто не смог. Если ты скажешь мне то, что я хочу выяснить про предков Оттара, то я проведу тебя вниз так далеко, как только смогу. Идёт?

– Согласна, – ответила ведьма.

– Превосходно. – Губы Фрейи изогнулись в приторной улыбке – Хоть я и уверена, ты сожалеешь о том, что учила своему сейду асов и ванов в начале времён, но кажется, в конечном счёте это окупилось сполна, не правда ли? Ведь теперь одна из твоих былых учениц – единственная, кто может тебе помочь…

– Давай уже просто начнём, – пробормотала Ангербода.

Фрейя бросила факел на остатки костра, чтобы разжечь его снова, а затем опустилась на колени напротив неё, и её золотые глаза блестели в свете пламени. Таинственный вепрь уселся рядом. С пояса она сняла маленький барабан и начала бить в него медленно, но ритмично – в ритм биению сердца, – выпевая древние заклинания, которым её наставница научила её давным-давно.

Сама Ангербода не нуждалась ни в барабане, ни в произносимых словах, чтобы творить сейд, но стоило ей закрыть глаза, как она прониклась силой песнопения. Какой-то частью сознания она вздыбилась от страха, ощутив, что покидает тело. Она начала закрываться, сопротивляться.

Пение Фрейи становилось всё более могущественным, и ведьма почувствовала, словно её сжимает женская рука и утягивает в пустоту. В физическом теле она запаниковала, и пока другая ведьма в материальном мире продолжала петь, Ангербода одновременно ощущала её присутствие и там, внизу.

Но затем разум Ангербоды погрузился ещё глубже. Она чувствовала, как Фрейя наблюдает за ней сверху, паря на поверхности рядом с крошечной искоркой света.

– Видишь? – спросила Фрейя, перекрывая собственную монотонную песню. – Тебе просто нужен был небольшой толчок, чтобы покинуть своё тело. Всё равно что сорвать повязку с раны.

– Я знаю.

Только тут колдунья поняла, что им удалось. Она вернулась, вернулась сюда, в то место, где провела девять дней и ночей, из которого так не хотела уходить. Нужно было лишь, чтобы Фрейя легонько её подтолкнула, сломала незримую преграду, выстроенную ей самой, и вот она здесь. Теперь она сможет воссоединиться с Матерью-Ведьмой. Сможет связаться с Хель. Сможет дотянуться до глубокого источника силы на самом дне пропасти, снова нырнуть в глубины бездны, куда Один заставил её отправиться, – но на этот раз она могла сделать это всё по собственному желанию. Контролировать всё происходящее.

Но сначала она должна отправить Фрейю восвояси.

– Я помогла тебе начать, но дальше не пойду, – заявила богиня, и её голос затих. Она перестала петь. – Остальное зависит от тебя. Помни наш уговор.

Ангербоде не нужно было напоминать дважды. Она потянулась за тем знанием, что хотела получить другая ведьма, и тьма ответила ей. Она распахнула глаза, снова мертвенно-белые, и начала вещать о происхождении Оттара… когда что-то вдруг изменилось. Слова поменялись, появились другие образы – ей снова показывали картины конца миров.

Она зашла дальше, чем намеревалась, и теперь её тянуло ещё глубже, обратно в пропасть.

Колдунья вернулась в своё тело прежде, чем тьма успела принять её в свои объятья, и её глаза вернулись к нормальному состоянию. Фрейя пристально рассматривала свою бывшую наставницу. Ангербода бросила на неё сердитый взгляд и неохотно проговорила:

– Вот, пожалуйста.

Фрейя кивнула, встала, сняла с пояса кубок из рога, пробормотала над ним несколько слов и дала кабану из него отпить.

– Чтобы он помнил имена, которые ты произнесла, и свою родословную, – пояснила она. – Но не остальное. То предназначалось только для моих ушей.

– Тебе пора идти, – сказала Ангербода, совершенно не удивившись, что вепрь Фрейи всё же оказался не просто животным, а зачарованным Оттаром. Она вдруг почувствовала себя усталой, опустошённой. – Убирайся отсюда. Ты получила то, что ты хотела узнать.