Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть третья

— Айхенвальд, которому переподчиняются все остающиеся в Придде войска. И те, что у Кольца, и разбросанные по провинции. — Гэвин покончил с картой и теперь смотрел прямо. — Жермон, я полностью разделяю ваше недоумение. Имеющихся в распоряжении Проэмперадора сил явно недостаточно для уничтожения Заля. Единственное объяснение, которое я смог найти, это желание Савиньяка лично помочь маршалу фок Варзов. Сейчас в распоряжении старика находятся один драгунский полк, два эскадрона разведчиков и некоторое количество собранных на месте добровольцев. Они, без сомнения, люди храбрые, а многие еще и с опытом, но в нормальный полк пока превратиться не успели. Несколько дней назад от фок Варзов пришла просьба об усилении корпуса кавалерией. Маршал Савиньяк, получи он аналогичное обращение, мог на него откликнуться в присущем ему… стиле.

— Пожалуй. — Особенно если Лионель сомневается. Основания для этого есть, а корпус может оказаться… скорее всего окажется как раз на пути у горников. Знать бы еще, взбесились они или просто хотят отлупить Талиг. — Кавалерию фок Варзов послали?

— Выйдут с рассветом. Генерал Райнштайнер предложил отправить туда «лиловых», усилив их ротой «фульгатов». Я и Рёдер, как видевшие Придда в деле, это предложение поддержали, маршал Лэкдеми не возражал. Кстати… Жермон, я могу вас немного обрадовать: нашелся ваш конь.

— Барон?! — не поверил своим ушам Ариго. — Где, как?!

— Судя по всему, жеребец как-то сумел перебраться через реку. Его поймал один из жителей Мюллебю и перепродал барышникам. Люди Придда, занимавшиеся лошадиным ремонтом, коня узнали и выкупили. Я думаю, уже можно перейти в столовую.

— Где Барон?

— На здешней конюшне. Жермон, вы же с дороги…

— Закатные твари, Гэвин, неужели вы ни разу не находили тех, с кем уже распрощались?!

4

Концы галереи уходили во тьму, как в воду или в неизвестность, но камин горел, а бокалы звенели. Кэналлийское, алатский хрусталь, странная пирушка после сумасшедшей прогулки, скорая дорога… Робер не понимал, пьян он или еще нет, он просто любил всех, кто собрался у этого огня, и не хотел больше никого терять. Никого и никогда!

— Где ваш бокал? — Алва держал очередную бутылку. Которую по счету? — Выпейте и подумайте о чем-нибудь славном.

— Вы в самом деле слышите мысли!

— Просто я вижу ваше лицо.

— Рокэ, я пьян…

— Скорее взволнованы.

— Я хочу выпить за вас! Не знаю, как такое вышло, но вы и Салиган… Почему вы это делаете? Катари… сестра сказала на суде, что вас всегда предавали! Всегда, а вы даже не мстили, но так же нельзя. Предавать вас нельзя! Я получил от вас две жизни и Дракко, но и это не все… Трудно объяснить…

— Хочешь сказать, что не предашь? Это очевидно, а Рамон… На моей памяти он еще ни разу не продал то, что я бы назвал совестью, зато все остальное, если сторгуетесь, твое. Кажется, — Алва возвысил голос, — здесь говорят о полотнах Коро?

— Барон хочет посмотреть наши картины, — засмеялся Эрвин. — Я не против, но когда отца нет, мама принимает только знакомых.

— О, я не навязчив, — барон потупился, — мне довольно надежды на то, что я когда-нибудь увижу ноймарские шедевры.

— Возможно, вы увидите еще и алвасетские. — Огонь и словно бы светящийся бокал, это уже было. Когда? Где? — Как вы думаете, почему одни картины живут дольше других? Краски, олифа, полотно или картон, даже рука — одни и те же, но что-то кажется написанным вчера, а что-то становится смутным пятном или расползается при первом прикосновении.

— Тонкое наблюдение. — Коко знакомо тряхнул париком. Зачем ему эти собачьи уши, ведь он же не лысый! — Тончайшее, но вы упомянули Алвасете! Неужели я когда-нибудь смогу увидеть…

— Сможешь, — донеслось из-за камина. — Прямо сейчас и меня!

— Салиган… — барон взлетел с места не хуже фазана, — какого зме… Какой знаменательный сюрприз!

— Случилось что? — благодушно осведомился посвятивший себя жарившемуся на углях мясу Коннер. — Погоди, сейчас стакан чистый найду.

— Зачем? — Салиган неторопливо вышел на свет, огляделся и уселся на место Валме. — Мне и этот сойдет.

— Раймон, — Коко понизил голос, — это место дорогого Марселя…

— А сяду дешевый я. — Салиган потянулся и внезапно подмигнул Роберу. — А у вас тут вкусно!

— Значит, — Эрвин повернул блюдо недоеденной стороной к Салигану, — вы решили поужинать?

— И это тоже, но главным образом развлечься, дуксия такая предсказуемая. Рокэ, ты не против?

— Если тебе не лень.

— Мне? — возмутился дукс, приглаживая топорщившуюся куртку. — Да я всю жизнь как раб на галерах — веслом меньше, веслом больше!..

— Только, дорогой мой, — Коко водрузил нож на тарелку, — умоляю, щадите чувства герцога Надорэа. Поскольку этого никто не сделал, вас представлю я. Герцог Надорэа прежде носил титул графа Ларака, и у него такая нежная душа.

— Что вы? — смущенный Ларак торопливо встал. — Я… Конечно, маркиз, я рад вас видеть. Мы ведь прежде не встречались?

— Увы, — поклонился дукс, — там, где вращались вы, мне нечего было делать во всех смыслах этого слова. Коко подтвердит, что наследие Святого Алана утонченные натуры не прельщает.