Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть третья

Торжественный выезд завершился у как нарочно развернувшихся знамен. По наитию Карло последовал за хозяином, который, не спешиваясь, поднялся на невысокий настил. Теперь они стояли рядом, над головой реяли знакомый с юности павлин в венке из роз и что-то «лошадиное», а позади застыла добравшаяся в обход свита — поворачивая, Карло успел заметить Агаса и шею фурисовой кобылы. Вновь взвыли фанфары. Все верно, перед торжественным прохождением подают именно этот сигнал.

Первыми, опять-таки как положено, пошли гости, вливаясь на плац через неудобную арку и очень достойно разворачиваясь. Слаженно печатающие шаги кипарцы словно бы затаптывали пакостную неопределенность с вероятной дракой в конце. Уверенно и четко марширующая пехота каждым шагом напоминала, что сегодня в самом деле праздник, ну а то, что своим корпусом он может гордиться, маршал знал и так.

— Сам ведь их до приличного состояния довел, — словно подслушал мысли Турагис. — Без инструкций этой вшивой Коллегии и без «божественных»…

— Сам, — подтвердил Карло и, опьянев от музыки, солнца и слитного топота, кокетливо соврал: — Я на своих уже смотреть устал, меня больше ваши конюхи занимают.

— Ты, может, и нагляделся, — стратег разглядывал роты очень придирчиво, — а мне их в бой вести. На Паону и дальше. Эх ты, прибожественный…

В этот миг Карло и понял, что никакой старик не предводитель грабителей. Ну не может разбойник думать о спасении Паоны и такими глазами смотреть на идущие войска! Это под силу только полководцу, по милости кошки-судьбы и чернильных уродов оставшемуся без армии, считай, без жизни.

Прогарцевали парни Василиса, под одобрительные вопли прокатили пушку… Без доказательств к Турагису лучше не соваться, так что сегодня просто отпразднуем. До послезавтра никто не сдохнет, а потом прижмем Галлисов, выловим пару банд, и вот тогда…

— Твои — молодцы! — весело рявкнул Турагис, — а теперь смотри на моих. Внимательно смотри. Потом скажешь, за что с остолопов шкуру драть.

— Если будет за что.

— Как не быть! Летечком большинство только конюшни чистить и могло, ну и корма там задать…

Насчет лета старик откровенно лукавил: в движении «конюхи» выглядели на уровне кагетских дружинников — пусть не самых богатых казаронов, а тех, что помельче, но все равно, чувствовался в них и порядок, и выучка. Строй на ходу держали… ну, не как армия, конечно, но все же прилично, да и лошади справные, в корпусе такие очень даже пригодятся. Мда-а-а… Это уже не хвастливые письма, это очень серьезно. И опасно, хотя участники «парадика», похоже, последние месяцы не душегубствовали, а репетировали. Вон как аккуратно расходятся, стоит дойти до вышки с флагом в конце подъездной аллеи.

— Ну как тебе мои молодцы?

— Вы их всерьез погоняли!

— Еще б не всерьез, — прямо-таки просиял Турагис, — только усы крутить — еще не стрелять, так что пока на подхвате будут. Ладно, пойдем, выпьем для порядка по стаканчику, а потом ты — к девочке, я — к мальчикам. В праздник солдат бросать чуть ли не хуже, чем в бою. Что? Не согласен?

— Согласен, — подводить старика к мысли о пригретых уродах нужно прямо сейчас. — Праздник праздником, и я вам об этом уже писал, но не могу не сказать. Ваш доверенный человек…

— Ставро-то? — огромная рука, выпустив повод, рассекла воздух. — Не бери в голову! Спятил, нагадил, сдох, и Зверь с ним. Не очень-то это теперь важно, вот порежь он тебя — скверно бы вышло, а так всё к лучшему.

2

Демонстрируя, что все идет как положено и никаких сюрпризов и неприятностей нет даже на горизонте, Бруно превосходил сам себя. Уверенный в себе и армии командующий вовсю изображал озабоченность предстоящими, чтоб их, празднованиями, а неотлучно торчащий при начальстве Фельсенбург сию картину дополнял.

Распоряжения об особом дополнении к повседневному солдатскому рациону съели час, доклады штабных и интендантов о ходе придания Бархатному форту вида, соответствующего величайшему событию года — ночному генеральскому ужину, еще пару. Ровно в одиннадцать командующий традиционно укрепил силы шадди по-эйнрехтски и взялся за праздничный гвардейский молебен во славу Дриксен с последующей обязательной по уставу раздачей кесарского глинтвейна… Для приготовления оного у генерал-интенданта имелось все необходимое, но сложности таки подкрались. Единственная в здешней дыре церковь принадлежала недостроенному аббатству и находилась ровно на полпути между позициями Бруно и лагерем фок Ило. Когда Гельбе проглотили фрошеры, эсператистская паства оказалась вне закона, а олларианская не завелась. Строительство прекратилось, но уже готовый придорожный храм[6] с часовней не тронули. При талигойцах за ним присматривал какой-то огородник; вернувшийся в Гельбе вместе с Бруно епископ пожаловал доброму человеку Благословенную грамоту, но сам храм вновь так и не освятили, к тому же он был тесноват. Впрочем, бравого фок Неффе, в отличие от Вирстена, все устраивало.