Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть третья

— Когда я покидал усадьбу, — преспокойно вернулся к делу Фурис, — большинство не отправившихся на противоположный берег преступников находилось справа за домом, у конюшен, а наши люди расположились слева. Должен отметить распорядительность полковника Василиса, солдаты предупреждены и наготове. Я лично видел вроде бы разбившихся на группы у костров мушкетеров. Со стороны они выглядят беззаботными, но очевидно, что в любой момент готовы броситься к должным образом составленному в пирамиды оружию. Кавалеристы далеко не отходят от так и не расседланных лошадей, а капитан Медерис находится возле орудия. Если бы злоумышленники наблюдали за гостями усадьбы, они бы насторожились, но любимое развлечение должно оказаться для них гораздо интереснее; немногочисленные же замеченные мной слуги заняты своими делами.

— Не знаете, что именно затеял Пьетро?

— Мне известно лишь, что он исповедался у епископа Мирикийского и получил полное отпущение.

— Рад за него!..

На возвращение избавившийся от непривычного к прогулкам по подземельям спутника Пьетро вряд ли потратил больше четверти часа. Затем смиренный братец, якобы оставив маршала у любовницы, с позволения Турагиса присоединился к знакомым «конюхам», а дальше? Медерис не новичок, он подаст сигнал, едва случится что-то, облегчающее штурм. Начнется пожар? Из конюшен вырвутся лошади? Поймают вора?

— Господин маршал, если бы брат Пьетро посвятил меня в подробности, я бы вам сообщил, но, мне думается, он взял в помощники капитана Левентиса. Капитан Левентис очень остро переживает гибель своего друга и хочет покарать преступников.

— Я тоже хочу.

Ветер играет флагами, небо чистое, ни облачка, а перед глазами скачут пьяные птицы и тычется в небо столб давно развеявшегося дыма. Они все так из Белой Усадьбы и не выбрались, а бедняга Агас влетел еще и в Цветочную, с ее мальвами и повешенными. Может, когда удастся схватить за горло мерзавцев, отпустит?

Напрягся и запрядал ушами гнедой, и почти сразу ветерок принес что-то невнятное. Крики? Вопить можно и от радости, и от азарта, а разбойники сейчас вовсю радуются жизни и не ожидают никакого подвоха.

— Фурис, слышали?

— Да, господин командующий, но шум не является определяющим признаком.

— Верно.

Тишина, напряженная, недобрая, а ведь скоро праздник… Как же мечталось встретить новый Круг дома! Вот и встречаем. Ветерок, будто в ответ, бросается таким знакомым треском, и вновь глухое нестройное гуденье. Опять выстрелы, шум громче, человеку с опытом не составляет труда понять, что где-то разгорелась настоящая драка. Не с солдатами, иначе б стреляли залпами, но в такой ситуации офицеры должны немедленно поднять своих людей. Пара минут, и на плацу встанет правильный четырехугольник, ощетинившийся сталью. Похоже, больше ждать нечего…

— Горнист!

— Господин командующий, возможно, еще не очевидн…

Грохает пушка, подтверждая, что веселье таки началось, коротко ржет непривычный к молчанью кагетский конь, и тут же вступает горн, которому отвечают несколько с границ усадьбы и еще один — от реки.

— Господин маршал… господин маршал, — подменивший застрявших в усадьбе Агаса с Йорго теньент указывает себе за плечо. — Подходит рота Афендули, и дальше первый мушкетерский!

Слева, из протянувшегося вдоль границы усадьбы подлеска, появились идущие тихой рысью драгуны, а рядом, стараясь не отставать, один за другим разворачивались из колонн в шеренги батальоны мушкетерского полка.

— Операция начинается успешно, — Фурис с видом заправского вояки поправил перевязь, — все направления возможного бегства преступников сейчас будут перекрыты.

— Да, молодцы! Надеюсь, Гапзис с Ламбросом тоже не оплошают.

Не оплошали — из-за реки уверенно бухнули пушки, и Карло живо развернулся на звук. В светлом круге подзорной трубы проплыли серо-коричневый строй заброшенных садов, украсившийся тремя султанами порохового дыма, и разлетающаяся под ударами ядер бревенчатая стена…

— Большинство преступников находится за рекой.

— Вы правы, едемте туда. Заодно посмотрим, как бьют новые пушки, — а здесь пусть орудуют Василис с Афендули. Им Турагис не писал откровенных писем, не дарил лошадей, не требовал жениться… И из армии их за чужие промахи тоже не выкидывали, вот маршал Капрас после Фельпа участи Турагиса избежал чудом… Только бы за всем стоял Ставро с каким-нибудь «доверенным» подонком!

— Господин маршал, возможно, нам лучше разделиться. С военной точки зрения взятие заречного лагеря важнее, но в главной усадьбе сразу после штурма возникнет множество неотложных дел по принятию и сохранению находящегося там имущества.

— Вы правы, оставайтесь, — кивнул Карло, напоследок приникая к окуляру. Отшлифованные стекла послушно приблизили убогую постройку, почти сарай, из которой высыпало десятка два обмундированных «конюхов», еще с полсотни появились откуда-то из-за угла. Впереди — два каких-то вожака, один тоже в мундире, второй — в желтой рубахе. Машут саблями, гонят своих навстречу появившимся из садов солдатам Гапзиса. Светло-зеленые шеренги останавливаются, ровняются…