Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть третья

— Ничего особенного. Резал картины, хватался за понсонью, прыгал через огонь и пристрелил Давенпорта, остальные не явились.

— И я?

— Тебя я не звал. — Думать он будет завтра. Перебирать видения по крупице и думать, а сейчас ему нужны разве что тюрегвизе и костер. — В этом году с делами все!

— У тебя, может, и все, а мне еще нужно вспомнить дядюшку. У алатов это вряд ли получится, а вовсе не вспоминать — свинство и прочее неуважение.

— Начинай прямо сейчас, — Лионель распахнул дверь. «Фульгаты»-сообщники явно ожидали чего-то смачного: ну не просто же так Бешеный втащил в дом лошадь! — Найдите Давенпорта. Завтра после обеда он должен быть у меня. С рапортом.

— Именно завтра, — строго уточнил Ротгер. — Сегодня мы радуемся, причем все. Прикажи им, я недостаточно авторитетен.

— Потому что ты сидишь на столе, — объяснил Ли, вскакивая в седло на глазах «закатных тварей», по всему подозревавших пари. — Распоряжение адмирала вы слышали. Исполняйте.

— Да, Монсеньор!

Поводья маршал разобрать не успел, Проныра сама, без шенкелей, встала в полный сбор[9]. Варастийка была готова к любым подвигам, мало того, она хотела этих подвигов, хотела делать что-то очень нужное всаднику. Вот так и понимаешь — лошадь тебя не просто признала, она твоя!

— Поедем на одной кобыле! — Вальдес изловчился и оказался сзади, — это очень смиренно, к тому же лошадка тебя любит. Девушка тоже.

— Какая девушка?

— Рыженькая баронесса с эсперой, я слегка за нее отвечаю. От Юлианы в этом смысле никакого проку, только и может научить, как выходить замуж за бергеров, а здесь бергеры не годятся. Тут вообще мало кто годится.

В ответ Ли шевельнул коленом, Проныра, ничуть не возражая против дополнительного груза, затопала по паркету, ловко обходя навощенную мебель. С лестницей и крыльцом варастийка тоже справилась неплохо, понять бы еще, помнит ли она себя огненной? И видел ли сны о пламени Грато?

— Ты задумчив, — сообщил у конюшен Ротгер, — и молчалив. Скажи хоть что-нибудь, а то я начну бояться.

— Не надо, — рассеянно откликнулся Лионель, любуясь ночным хрусталем. — Вернемся, хорошо бы получить от Проныры и Грато жеребят.

— Конник не может не думать о жеребятах, — со знанием дела сообщил сидящий за спиной моряк. — За что ты Давенпорта? Он, конечно, надутый, необаятельный и, несомненно, докучает девушкам, но, когда припечет, бодает, кого нужно; я сам видел! Тетушку я такому ни за что не отдам, но это не повод хвататься за пистолет. Где ты его, кстати, взял, я про пистолет?

— Он появился. Если ты достаточно смирился, перебирайся на своего. Устроим по дороге скачки.

— Смирился, — Вальдес уже стоял на свежем снегу, — но временно. Паршивый все-таки год выдался! Дядюшку убили, Кальдмеер уверовал, девочки плачут, пора с этим кончать.

— Кто бы спорил? — Ли закинул голову, выискивая Фульгат. Самая длинная ночь года выдалась картинной, с лунными блестками и длинными черно-синими тенями, не хватало разве что любви или нечисти.

3

Крик кота был яростен и неистов, но глаза Сэль просияли.

— Выпущу-ка я его погулять, — Сэль улыбнулась и встала. — Заодно мы с Мэлхен башмаки выкинем. Как раз до полуночи успеем.

— Угу, — кивнул Герард. Обиженный Эйвон и хромой полковник не сказали ничего, а названный Маршалом рычал и скреб дерево, пытаясь дотянуться до задвижки. Селина подхватила гневного под живот, и гоганни торопливо распахнула дверь. С лестницы тянуло холодом и сыростью, словно вернулась осень.

— Только бы это был папенька, — шепнула подруга. — Если ты его разглядишь, подтверди, что все так, как я скажу. На самом деле я буду врать, иначе не получится.

— Хорошо, — пообещала Мэлхен, — но разве вернувшиеся приходят раньше полуночи?

— Я подвела часы, — объяснила Селина. — Сейчас невесты выбрасывают за порог старую обувь, вот и мы тоже. То есть так будут думать, хотя лучше бы они уснули. Открой корзинку.

Кот все понял. Заорав, он растопырил лапы, но Селина знала, что делать, и черно-белый оказался бессилен. Он рычал и сотрясал сработанную лучшим плетельщиком Аконы тюрьму, но кому страшен плененный?

— Если явился кто-то скверный, мы тебя выпустим. — Подруга вытащила из кармана толстый золотой браслет и надела на руку. — Этот браслет господин Густав купил для Норы, но она так и не поймала жениха, а потом все умерли. Я думала отдать его фок Дахе, ведь это настоящее золото, хоть и дутое, а полковник очень потратился на похороны господина Густава. Потом я поняла, что дарить господину фок Дахе браслет невесты бестактно, и сунула его в старое бюро. Нужно, чтобы папенька поверил, что это подарок капитана Уилера.

— Ты будешь говорить, а я свидетельствовать, что так и есть?

— Придется, — вздохнула подруга, и они пошли навстречу сквозняку. В самой дальней из нижних комнат шумели солдаты, они ничего не слышали и не чувствовали. Только кошки видят выходцев и рвут их когтями, но что, если подобное дано и не поддавшимся чарам людям? Тогда ничтожная поможет Маршалу. Гизелли один раз уже испугалась кошачьих когтей, она отступит снова.