Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть третья

Я не успел понять, как мой отец любил мою мать, но у них было что-то другое, во всяком случае, письма в Сэ приходили часто. Родители были единым целым, наверное, поэтому у них и родились близнецы, к тому же до невозможности разные. Лионель никогда не влюблялся и не влюбится, зато он всегда найдет, о чем говорить со своей невестой, когда она у него появится. Я бросился в любовь с головой и боюсь второй встречи: вдруг все кончится и мы будем говорить о твоих дуксах и моих генералах, я подарю тебе что-то драгоценное, оно окажется не в твоем вкусе, но ты об этом не скажешь и пригласишь меня к столу. Мы сядем друг против друга, ты объяснишь, что за соус сейчас подадут, я выражу восхищение… Ужас!

Франческа, умоляю, пойми меня правильно, я не смогу просто жить с тобой в одном доме, мне нужно вернуть наше безумие, вскрики, невнятные обещания. Я должен собирать для тебя звезды, позабыв обо всем, кроме тебя. Если этого не будет, у нас ничего не выйдет, я не смогу с тобой просто говорить, обедать, спать, это будет предательством самого прекрасного, что со мной случилось. Один мой генерал умудрился влюбиться в женщину из дома Приддов и в три дня жениться на ней. Он уверен и в себе, в своей любви, я не уверен ни в чем. Я хочу летать, Франческа, однажды ты подарила мне крылья, подари вновь. Я не думал, что можно влюбиться до страха — нет, не смерти, не измены, а обыденности. Я влюбился, и я тебе в этом признаюсь. Почему сейчас? Не знаю, по-моему, я видел что-то во сне… Мне кажется, это были винно-красные, пахнущие горечью цветочные гроздья, и еще там, во сне, шумело море и собиралась гроза. Это была наша любовь, а потом я проснулся в заметенной снегом сторожке, за окном мело, в сенях клевали носом дежурные адъютанты. Они спят даже перед боем, потому что к войне привыкаешь, а привыкать к любви я не согласен.