Серебряная клятва

Он опять прервался. Лусиль испытала неодолимое желание врезать ему под ребра или куда-нибудь еще, только бы не было этого многозначительного молчания, этого направленного на нее острого взгляда. Она ощущала его, даже глядя в траву под ногами. Еще и сомнение грызло: вдруг Цу вообще все выдумал, лишь бы удержать ее внимание, и сейчас Лусиль зря тратила время?

– Ну, вы… – начала она сердито, но тут ее прервали:

– Погодите. Слышите, как звонницы поют? Вот это я помню…

И правда: какой-то монотонный звук лился сверху, с маяковых площадок. Там, видимо, ветер гулял меж колоколов, пробирался в их нутро. Что-то тяжело, низко посвистывало; это впрямь напоминало беспокойную песню самой тоскливой ночи. Или плач мертвеца? Лусиль случалось ночевать близ храмов, но раньше она такого не слышала. Если родиной ее правда была Острара, эта песня, наверное, должна была волновать ее? Трогать сердечные струны? Не волновала. Не трогала. Скорее, угнетала. И от этого она злилась еще больше.

– Миленько, – собравшись, процедила она. – Но давайте к делу, спать пора.

– Вы всегда спешите, королевна, – прозвучало с упреком. Лусиль равнодушно кивнула, решив не пререкаться. Пусть брюзжит. Не сравнить с брюзжанием Влади.

– Как и всякий занятой человек. Мне, знаете ли, надо бы захватить по-быстренькому эти земли и выпотрошить тут кого-нибудь для острастки. Вроде царя…

Цу шевельнул крыльями.

– Чтобы захватить какие-либо земли, лучше для начала узнать, чем они живут.

Его слабоумная отвага – опять поучает ведь! – просто умиляла. Лусиль вздохнула.

– О да, я жадно тянусь к знаниям. – Она подняла глаза. – И прямо сейчас я хочу знать, что и когда вы здесь делали. Может, вы вообще колдун? Ну?

Если Цу надеялся провести с ней время в сентиментальных беседах, то ему предстояло разочароваться. Вывести ее на такое у него не получалось со дня знакомства – на одном из шумных лунных балов. Там командующий, возглавлявший делегацию людоедов, зацепил Лусиль подарком – большим необычным букетом, где соединялись голые жутковатые ветви карликовых деревьев и нежные белые цветки-звезды. Лусиль спросила, удивленная контрастом: «Что это? Портрет вашего края?» Ей заглянули в глаза и вкрадчиво ответили: «Или, возможно, ваш портрет, королевна». Цветки оказались вблизи не такими и милыми – попахивали сырым мясом. Лусиль сочла нужным сказать это и отметить: «Надеюсь, я так не воняю». Делегации это не так чтобы понравилось, но Цу с улыбкой напомнил: «Так будет пахнуть наш общий путь. Привыкайте». И она оценила этот ответ, а позже поняла: одна из немногих вещей, нравящихся ей в Цу, – постоянная возможность проверить себя на прочность, находясь с ним рядом. Но сейчас прочности очевидно недоставало.

– Сколько раз мне повторять, телитесь уже! – сварливо прибавила Лусиль и даже хотела демонстративно отодвинуться, но ветер усиливался, и под крылом было теплее. Она осталась сидеть, только надулась и обняла колени. Цу усмехнулся.

– Хорошо. Все равно история коротка и скучна.

В первое Лусиль еще бы поверила. Во втором сразу усомнилась, и не зря.

– Ваш возможный родитель, Вайго, – неспешно начал Цу, – воевал на границах Осфолата, в том числе и с нами. Мне случалось сталкиваться с его войсками не раз. Однажды мы очень разозлили его – кое-кто из наших разорил ваше островное поселение, – и после карательной кампании он бился со мной лично. Я был уверен, что выиграю. Но проиграл.

– Вы? Проиграли? – фыркнула Лусиль, не в силах скрыть удивление. – В бою один на один? У вас же есть… – она помахала руками, изображая куриный полет, – эти штуки.

– Если бы крылья решали исход любого поединка, – резонно, с неожиданной страстью отозвался командующий, – мы не влачили бы жалкое существование в горах! Я уже сидел бы, например, на троне Сивиллуса, а вы…

Он осекся. Лусиль с опаской покосилась на него и опять перехватила взгляд. Взгляд птицы… и птица завидела рядом хорошенькую аппетитную мышку. Боже, никогда она не привыкнет. Скорее бы закончить войну и спровадить гнездорнцев. «Жалкое», понимаете ли, существование… не жри ближнего своего – и будешь жить лучше.

– Дайте угадаю, – кисло предложила Лусиль, стараясь сохранить невозмутимость. – Я бы ублажала вас. Лежала либо под вами, либо на тарелке с яблоком во рту. Возможно, вы даже сожрали бы меня вместе с тем дивным белым платьем, в котором впервые увидели.

Такого она еще не добивалась: командующий вдруг потупился, заморгал. На его коже не выступило румянца, но можно было не сомневаться: стыдно за излишнюю прямоту ему стало. Даже скрыть ничего не смог, сразу ясно: гнезда вьет лучше, чем юлит! Мысленно Лусиль расхохоталась над этой почти невинностью, а вслух уточнила:

– Верно?

Цу заупрямился:

– Вообще-то я лишь хотел сказать, что вы были бы моей королевой. Но ваши варианты тоже недурные, я о них подумаю… на будущее.

Но глаза его сейчас смеялись, а угроза исчезла. Непривычное ощущение.