Серебряная корона (ЛП)

— Знаешь ли ты, что твое лицо выдает все, о чем ты думаешь? Очевидно, что ты готовишься к лекции. Выкладывай уже, у меня нет всей ночи. — Он делает паузу. — Вообще-то, у меня есть. Но это не значит, что я хочу провести ее, слушая этот обширный список недостатков, который ты составила за наше короткое время вместе.

Боже! Наглость этого человека…

Я пытаюсь собраться с мыслями, но это дается мне с трудом. Я более взволнована, чем хочу признать. Просто в этом человеке есть что-то такое, что заставляет все мои чувства работать одновременно: презрение, замешательство, любопытство — каждое из них пылает в равной степени, кипятит мою кровь, пока я едва могу дышать.

— Тик-так, маленькая орхидея, — тянет он, подначивая меня. — У меня уже шея начинает болеть от того, что я смотрю на твоё лицо…

Вот и все.

Он хочет лекцию?

Хорошо.

Сейчас он ее получит.

— Ты говоришь, что знаешь мой тип? — Я сузила на него глаза. — Я знаю твой, тоже. Ты мастер манипуляции. Бессердечный игрок. Ты опускаешь девушек, чтобы казаться выше. Ты маневрируешь, чтобы занять позицию силы, с помощью маленьких покровительственных комментариев. Ты напускаешь на себя атмосферу превосходства, потому что знаешь, что это заставляет тебя казаться недостижимым. А ничто не нравится девушкам больше, чем мужчина, которого они не могут заполучить, верно? — Мой голос становится холодным. — Но дело в том, что, если бы ты действительно был таким мужчиной, которого стоит иметь, тебе бы не пришлось так усердно работать, чтобы убедить людей в этом. Тебе не пришлось бы разбирать других людей на части, чтобы почувствовать себя цельным. — Я наклоняюсь, тяжело дыша. — Мои волосы могут быть способом спрятаться, мое лицо может выдать мои эмоции… но ты — ты просто дым и зеркало. Все напоказ, без сути. И я вижу это насквозь.

Я ожидаю, что он вздрогнет. Отшатнется от оскорбления, нанесенного моими словами. Бросит на меня взгляд или ответит, чем-то еще более ужасным. Вместо этого… он делает что — то неожиданное. То, что совершенно выбило меня из колеи.

Он улыбается.

На самом деле улыбается, как будто я его искренне позабавила — вспышка ровных белых зубов, эта улыбка, которая врывается прямо в мое бьющееся сердце. Затем, не говоря ни слова, он откидывается на спинку кресла, наклоняет голову и закрывает глаза.

Очевидно, он закончил этот разговор.

Закончил со мной.

Я не знаю, почему это так удивляет меня.

Я не знаю, почему это оставляет меня странно разочарованной.

Я не знаю, почему я чувствую себя такой пустой, теперь, когда я выпустила все эти гневные слова в воздух, между нами.

Тяжело сглатывая, я смотрю вперед и пытаюсь напомнить себе, что сейчас есть куда более важные дела. А именно, тот факт, что я все еще заперта на заднем сиденье внедорожника, мчащегося по неизвестной дороге посреди ночи.

Или ты забыла, что тебя забрали против твоей воли? Что твоего лучшего друга ударили пистолетом по голове и оставили истекать кровью в темном переулке? Что, как бы тебе ни хотелось это отрицать, у тебя есть подозрение, что ты точно знаешь, кто приказал этим людям забрать тебя из твоей жизни в машине, которая стоит больше, чем твое годовое обучение?

Сосредоточься на этом, Эмилия.

И… забудь о нем.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

МЫ ДОЛГО ехали в полной тишине.

Вскоре я обнаруживаю, что не так-то просто игнорировать человека, сидящего рядом со мной в

темноте. Я прижимаюсь к дверной панели, максимально далеко от него, насколько это физически возможно, но все равно кажется, что он занимает все пространство в машине. Его присутствие неизгладимо. Как будто он изменил химический состав каждой молекулы воздуха, попадающего в мои легкие, завладел моими глазами и ушами, пока он не стал единственным веществом, которое могут воспринимать мои органы чувств.

Не будь смешной, Эмилия.

С большим усилием я заставляю себя прекратить воспроизводить наш странный жаркий разговор. Направить свои мысли на то, что имеет значение — а именно, выбраться отсюда и получить ответы. Не обязательно в таком порядке.

Может быть… Я оглядываюсь и вижу, что его глаза все еще закрыты. Интересно, не потерял ли он сознание? Может быть, он что-то знает…