Серебряная птичка

Назначенный день настал. С утра за Найрином прибыла стража, его увели. Для поединка на этот раз отвели городскую площадь. Юна приехала туда верхом, нарядно одетая, в окружении своих людей и, опять же, стражи, присланной князем. Ей указали место рядом с князем — как обычно. И ещё здесь были жрицы Гемм, стояли отдельно с невозмутимым видом — Хозяйка Больших Ворот Измира в окружении младших жриц. И люди, желающие видеть поединок, уже плотным кольцом окружили площадь, и выстроились стражники с пиками — сдерживать толпу. В Кандрии это происходит почти также.

Явился князь и занял своё место. Он был доволен, потирал руки, весело спросил, хорошо ли спалось дорогой племяннице. А почему она бледная? Это нехорошо…

Юна улыбалась и заверяла, что всё прекрасно. Горячего чая с медом? Пусть принесут. Шахматы? По знаку князя подали шахматы. Юна будет внимательна?

О, конечно. Разве когда-то было иначе? Однако Юна проиграла сразу, она почти не видела фигур.

— Ну-ну, возьми исебя в руки, дорогая, — уронил князь. — Это недостойно тебя.

Конечно, недостойно. Всю жизнь умение держать лицо было её неизменным достоинством. Но от неё тут ничего не зависит, так что какая разница, достойно или недостойно…

Приехала княгиня и заняла место рядом. Взяла Юну за руку:

— Ты здорова, моя девочка?..

Наконец зарокотал барабан, и через длинный ряд стражи Сайгур вышел на площадь. На этот раз глашатай объявил его, громко прокричав по-мукаррански — это Сайгур Кан из Кандрии, наместник короля Мартага! А другой глашатай тут же повторил на побережном.

Ага, наместник короля. Всё хорошо, но сам король представлял дело иначе.

Сайгур был без шлема, с открытым лицом, в легком доспехе и с мечом в руках. На его небольшом круглом щите был изображен герб Дьямона — золотом и красной краской. Точно такой же щит был когда-то у тана Суреша.

Князь громко, чётко сказал:

— Если Сайгур Кан победит, он получит свободу, жизнь и Дьямон, а его брак с тани Челлой Эмай будет подтвержден и признан нами. Если Сайгур Кан будет побеждён, он потеряет всё перечисленное. Его свобода и жизнь будут принадлежать исключительно мне! Будет так!

И глашатаи повторили — по-мукаррански и на побережном. Юна не сводила глаз с Сайгура — он стоял спокойно и был невозмутим, ни один мускул на его лице не дрогнул. Он ни разу не повернул голову и не взглянул в сторону княжеского места.

Князь сидел довольный, искоса поглядывал на Юну. А ей, кажется, удалось натянуть свою обычную невозмутимую маску. Наконец-то.

Площадь сдержанно шумела, ожидая второго бойца. И вот снова зарокотал барабан. Стражники выстроились, образовав коридор.

— Колдун связал им обоим языки, чтобы не переговаривались во время боя, — бросил князь Юне. — Это разумно, ты не находишь?

— Да, мой князь, — отозвалась Юна.

— А перед тобой поставлена завеса. Так что не пытайся кричать. Тоже разумно, да?

И тут Юна увидела Найрина. И над ней разверзлись небеса…

Лицо Найрина закрывала плотно прилегающая кожаная маска. И доспех был не его.

— Ну конечно, тана переодели, до последней нитки, — сообщил ей князь. — Сайгур Кан не должен узнать соперника. Иначе что это будет за бой, сама подумай?

Князь повертелся, устраиваясь удобннее. Ему услужливо подложили под спину ещё одну подушку.

Глашатай тем временем объявил, что отважный пахтан бросает вызов Сайгуру Кану, наместнику короля Мортага, чтобы драться за Дьямон и за тани Челлу Эмай. Тот из бойцов, кто уронит меч в начале боя, или же дрогнет и не вступит в бой, будет казнён немедленно.

Имени Найрина не прозвучало. Последние слова глашатая встретили всеобщее оживление.

— Мне показалось, что Кан решительно настроен, — заметил князь. — Будет интересный бой. Пусть начинают! — он махнул рукой, барабан пророкотал, и противники двинулись навстречу друг другу.

— Нет! — воскликнула Юна, прижимая кулаки к груди, — не надо, я прошу, мой князь…

Князь снова махнул рукой, и бойцов остановили.

— Что такое, любимая племянница? — внязь повернулся к Юне. — Зачем портишь нам удовольствие?

— Сайгур не должен сражаться с Найрином, он его убъет, — прошептала Юна. — Он не должен его убить!

— Ну знаешь. Если этого бояться, то не надо было и начинать. А ты чего разволновалась? — князь удивлённо приподнял бровь. — Видела бы ты, как он разделал твоего Фунира. Но и пахтан неплох, он победил младшего Эрга. Прекрасные соперники!

— Мой князь, умоляю. Дядя… Нельзя рисковать Найрином, — заговорила Юна, отбросив сомнения. — Он единственный может разбудить Челлу. Они магическая пара и влюблены друг в друга. Никто другой не нужен…

— Вон как? — князь удивился, но как-то слишком выразительно. — А почему же ты, дорогая моя, так поздно решила об этом сообщить?

— Простите, мой князь…

— Вы тоже не знали, моя княгиня?

Та поджала губы и опустила взгляд.

— Так зачем? — князь жестко сзглянул на Юну.

— Чтобы Сайгур Кан мог заслужить освобождение, мой князь! — Юна не стала отводить глаза.

— А я должен был смотреть, как они кривляются, изображая поединок? Избавь меня Мать Гемм. И если я позволю меня обманывать, у меня вырастут длинные уши.

И князь расхохотался. Отсмеявшись, сказал: