Серебряная птичка

— Ну тогда пойдёмте. Незачем медлить. Лорд… тан Найрин, Челла. Это ваш выход! — Юна показала на дверь. — Ты уже раз выходила замуж, дорогая дочь, тебе незачем быть за моей спиной. — Выходите сразу вместе, это добрая примета.

Она распахнула дверь, и посторонилась, и Найрин с Челлой разом ступили за порог.

Бракосочетание у Ворот Матери Гемм — это недолго, тем более предстояла простая церемония. Жрицы ждали. Когда Найрин, разодетый по-свадебному ярко, подвел к каменной арке облачённую в простое белое платье невесту, крупный волк, до этого лежавший у ног старшей жрицы, вскочил и громко завыл. Поднялся шум, рукоплескания — это было, оказывается, лучшее, что могло случиться. Жрица пропела свою долгую песню, потом взяла немного золы из костра, что горел прямо под аркой, и нанесла на лоб Найрину и Челле.

Всё-таки огонь. Ясное Пламя было и тут. И Найрин, глядя на рыжие пряди пламени, так похожие на кудри его любимой, попросил благословения и единения для них двоих — по канону Храма. И это чужое Пламя вдруг запылало сильнее и поднялось, выросло — подавая знак лишь ему, Найрину. Но это было то самое, что он просил. Юна, стоявшая позади, тоже видела и одобрительно улыбнулась…

Переодеваясь для пира в доме Тураи, Юна надела на палец особенную драгоценность — перстень с огромным «живым» рубином, из таких, на которые легко ложится магия — когда-то из него сделают великолепный магический артефакт. Камень был давно добыт в рудниках Дьямона и до сих пор остался «диким», чистым — никакая магия его ещё не касалась. Дядя-князь его непременно оценит. Еще она прихватила из шкатулки игральные кости и спрятала за поясом. Играя в шахматы, они с князем никогда не делали ставок. А вот в кости — обязательно. Нельзя играть в кости и ничего не ставить…

Отчего-то многие вдовы любят игру в кости. Тётушки обожают…

Свадебный пир был долгим, гости несли подарки, складывая их на большой ковёр, звенела музыка, певцы пели, посреди зала танцевали нарядные девушки, а парни стояли вокруг — здесь можно присматривать невесту. Молодые по обычаю ушли рано. Откуда-то взялись бродячие певцы и затянули затейливые баллады, то по-мукаррански, то на побережном и других языках — и они всегда звучали хорошо, это было то, что так любил князь…

Колдуна не было — как тот и обещал. И помощник колдуна, оказалось, тоже куда-то пропал. А князь, уставший от праздника, сел играть в кости с советником — как бывало почти всегда. Кажется, свой набор костей Юне и не понадобится.

Советник проиграл и отошёл от стола. А Юна переодела браслеты на руках, на некоторую часть открывая силу. Чтобы играть в кости, силы нужно немного.

Она подсела к столу.

— Мой князь? Могу я попросить вас об игре? — её рука легла рядом с блюдом, на которое бросали кости.

Кзязь тут же поймал взглядом рубин, улыбнулся, сверкнув зубами.

— Почему я догадываюсь, чего ты от меня хочешь, милая?

— Потому что вы догадливы, мой князь.

— Ты уже немало постаралась, чтобы отобрать у меня раба. И всё не уймешься?

— Но я его хочу. Поставлю этот рубин против него, мой князь, — она сняла кольцо и положила на блюдо.

— А зачем тебе раб? — князь вертел кольцо, с удовольствием разглядывая. — Уймись уже. Поставишь его командовать своими садовниками? Ты ещё в своем поясе, мне доложили. Ты обращалась к колдунам?

— Я сделаю это.

— Отпугивать Фунира и других дураков побрякушка годится, но умелому колдуну она на один щелчок.

— Не сомневаюсь.

— Этот камень, значит. Хорошо. Ставлю против него раба-кандрийца Сайгура Кана, — все-таки решил князь.

Юна всегда играла в кости честно — став взрослой. Зато в детстве игральные кости были её игрушкой для тренировки. Теперь Юна села играть, чтобы обмануть, — первый раз и, может быть, единственный. А колдуна нет в зале — никто не заметит.

Князь бросил кости, и удовлетворённо крякнул: выпало «пять» и «шесть». Одиннадцать очков!

Он заулыбался:

— Ну что, будешь бросать? А то могу и перебросить. Кандриец дешевле твоего рубина, — и при этом с интересом рассматривал её исподлобья.

— По вашей воле, дядя, я сегодня стала руками и голосом Великой Матери. Верю, что мои руки — это по-прежнему её руки. Я буду бросать.

Говоря это, она уже сосредоточилась, подтягивая силу в пальцы. И бросила…

Выпало две шестёрки. Двенадцать!

Готово.

Никто не знал про её умение выбрасывать на костях любое число!

— Я выиграла, мой князь. Но всё равно прошу принять рубин. Мне и так хотелось вам его подарить.

— Выиграла, значит. Рука богини! — князь подвинул к себе кольцо. — Погоди немного, я сам передам тебе выигрыш. Сейчас его приведут. А пока пусть принесут шахматы, — он подозвал слугу и приказал.

А Юна потихоньку вернула не место браслеты.

А потом они прошли вместе в один боковых коридоров, Сайгур уже был там — на коленях, в окружении стражи, без рубахи, спиной к ним. По его коже струились длинные залеченные рубцы.

— Зачем же так? — тихо заметила Юна.