Серебряная птичка

Здешняя богиня, видимо, решила как следует над ним посмеяться.

Фагунда — вспомнил Сайгур. Происходит что-то странное, а для странного у него имеется собственная ведьма. Пойти и поговорить? Да, пусть ночь. Но есть слишком хороший повод разбудить старуху, спросить, не имеет ли она, что сказать? На брачном ложе ему всё равно пока делать нечего. И нужно поставить стражу, внизу, чтобы никто не вздумал утром сюда соваться.

Он неслышно встал, набросил одежду и вышел из спальни — ноги тонули в мягком ковре, и ни одна половица не скрипнула.

Глава 22

Конечно, Дьямон праздновал. Много людей, нестройные звуки музыки и даже танцы, горящие факелы повсюду, запах мяса, смешанный с запахом дыма, и бочки, из которых разливали рубиновое вино всем желающим. И понять что-то в этой суматохе было не так и просто. Но Сайгур был бы плохим лордом для своих людей, если бы даже теперь, ночью, не мог дотянуться до кого нужно и приказать, что нужно. Он и приказал — поставить охрану и передать, что лорд утром никого не ждёт у своей двери. Повторять не придётся, и переспрашивать не стали. Сайгур натянул на лоб капюшон плаща и медленно пошёл по крепости, из двора в следующий. Когда возле одной из бочек, где толпились, пели и пили, ему протянули чашу, он взял и осушил её до дна. Вино из подвалов Дьямона было кислым и пряным. И где же, интересно, рос этот виноград?

Он пришёл владеть землёй, не зная о ней ровным счётом ничего.

— Если хочешь поставить серебрушку, это вон там! Видишь толстяка? Он принимает ставки! — Сайгуру показали на низенького толстого купчишку, сидевшего на бочонке перед куском старого, много раз мытого пергамента. Говорил советчик на побережном и точно был кандрийцем, но давно живущим здесь — судя по одежде и повадкам. Не воин точно, скорее мелкий торговец.

— На что ставки, дружище? — спросил Сайгур.

— Ну как же. Распечатает новый тан нашу маленькую госпожу до первых петухов, или нет. Или после рассвета — на это тоже ставят. Раз уж они взялись миндальничать, то могут и до рассвета, но я бы не стал терпеть на его месте, клянусь башмаками Гемм! Может, тани капризничает? К этим высокородным, бывает, не на каждой козе подъедешь!

— Что?! — у Сайгура даже в глазах потемнело. — Что ты сказал? — он схватил за грудки доброго советчика.

Сердце застучало бешено.

— Ты чего?! — возмущенно проблеял тот. — Эй! Помогите!

На помощь никто не кинулся, но Сайгур и так уже отпустил парня, хотя дать ему в зубы хотелось. Так не держать себя в руках — да что же это он…

— Тихо, не шуми. И почём ты знаешь, до петухов или на рассвете?

— Вон же! — «торговец» ткнул пальцем туда, где толпа стояла гуще. — Куст бутоны новые ещё с вечера выбросил! Теперь знай смотри, какой раскроется. Когда будет красный — готово дело, справился тан с работой!

— Ясно, — процедил Сайгур, и пошел туда, куда указали.

Это был просто куст с узкими гладкими листьями, невысокий — Сайгуру ниже пояса. И белые цветы на нем, соцветия гроздьями. И да, бутоны тоже кое-где. Чтобы среди белых цветов распустился красный — это насмешка, что ли?

Они ждали. Ставили деньги. Всё оказалось хуже, чем он мог предположить. Просто отвратительно.

«Это я уговорила короля отдать вам Дьямон!» — голос Гайды прозвучал в сознании так ясно, что Сайгур вздрогнул и оглянулся по сторонам.

Ну конечно, откуда здесь взяться принцессе? Почудилось.

А ещё она, помнится, пеняла ему, что он не пришёл, а она хотела поведать, как спать с девственницей… что-то вроде этого и говорила, а он посмеялся. Он должен теперь поверить в совпадение, или?..

Заколдованная волчица была делом рук принцессы Гайды. Что ещё заколдованное он принёс в Дьямон, что лишило его мужской силы?!

Первый раз в жизни с ним случилось такое. И он уже стал посмешищем для Дьямона! Точнее, утром станет. После рассвета.

Да чего там, неужели действительно красный цветок распустится вреди белых?!

А он, дурак, терзался, девственница ли его невеста! Её расспрашивал! Это известно всякому, кто может посмотреть на треклятый куст. Если всё это правда.

— Эй, ты будешь ставить серебрушку? — опять откуда-то подобрался тот, чересчур отважный, и явно он имеет свою денежку с этих ставок…

Сайгур сунул кулаком ему в ребра — не сильно. Повернулся и пошел прочь.

Если его закляли на бессилие, то без умелого колдуна не обойтись. А если среди вещей амулет, и заклятье в нем, как было с тем шнурком на волчице…

Теперь он шел прямо к Фагунде.

Они не спали — ни старуха, ни Фай, ни Клай, который опять ошивался тут. За свадебным столом парень, кстати, тоже был, на столе стояли яства, явно прихваченные оттуда. У Фагунды сидела гостья, мукарранка средних лет, тоже угощалась. Увидев Сайгура, все повскакивали со своих мест. Гостья повела себя странно — быстро поклонившись, выбежала из комнаты, как будто за ней гнались. Сайгур только удивлённо посмотрел ей вслед. И повернулся к Фагунде.

— Ты мне нужна. Надо поговорить. А ты ступай, и девочку прихвати, — последнее относилось к Клаю.