Серебряная птичка

Фунир надвинулся на неё и за плечи крепко прижал руками к стене, процедил сквозь зубы:

— Как вы глупы, женщины! Князь заботится о тебе! Юна продаст тебя за милость Мортага, а князь подарит всё, что пожелаешь!

— Убирайся вон! Прочь! — отчеканила Челла, и даже не проговаривая заклятье, одним пассом руками ударила мужчину.

Никто не смеет к ней прикасаться! И вот так разговаривать! И она ему не девочка! И говорить про Юну…

Чтобы так ударить, надо очень рассердиться. Фунир отлетел и скатился с лестницы. Челла, придерживая юбку, прошла мимо.

Её ждали во дворе — Сайгур в окружении десятка кандрийцев, уже верхом. И у него на кожаной перчатке сидел сокол в кожаном клобучке, закрывающем глаза — крупная почти белоснежная птица, недавно принадлежавшая Алливену.

— Миледи, — Сайгур кивнул ей и сделал знак, чтобы её подсадили в седло, это тут же исполнил один из мужчин.

Сайгур понимал, что уместно самому посадить её на лошадь, но для этого пришлось бы передать кому-то птицу Однако сокол только успокоился, даже специальный амулет помог не сразу.

— Мы посмотрели вашу сокольню, — сообщил он подъехавшей Челле. — Всего три птицы, и только одна пригодна для охоты сегодня. Так сказал сокольник.

— Значит, так и есть. А количество дело наживное, милорд, — она любезно улыбнулась, словно компенсируя нелюбезность, что досталась Фуниру.

— Эта неплоха, — он слегка дернул рукой, и белый сокол завозился на перчатке, звякнул бубенчик на его хвосте.

Ещё бы. Белого привезли издалека, и Алливен отдал за него трех верховых коней. И то, что сокол всё-таки слушался Сайгура, удивляло Челлу. Но охотиться с ним?! И вообще, ей тоже нужна была перчатка и птица. Досадно, что Сайгур без разрешения осматривал соколов, и взял именно этого, и так по-хозяйски держит. И… ах, да! Фунир, там, на лестнице. А рядом — никого, кому она могла бы приказать, только свита Сайгура.

— Милорд, там на лестнице тан Фунир, он споткнулся. Прикажите ему помочь.

— Кто? — встрепенулся Сайгур, а испуганный сокол захлопал крыльями и зазвенел бубенчиками — Где?

— Может быть, я ошиблась, и это вовсе не он? Но пошлите кого-нибудь.

Двое кандрийцев резво сбегали осмотреть лестницу, и доложили, что там никого нет — с первого и до последнего этажа.

— Мне показалось, простите, милорд, — улыбнулась она недовольному Сайгуру. — Мы едем?

Она сегодня же позаботится о том, чтобы перекрыть потайной ход в подвале. Но откуда посторонний о нём знает? Неприятно.

И то, что Сайгур взял сокола — неприятно. И то, что она потратила силу на Фунира — тоже. Надо было не бить его, а прижечь немного, испугался бы и достаточно. Нельзя злиться! С одной стороны, чувства силу будят и подогревают, в другой — можно незаметно потратиться.

— Но как вы собираетесь охотиться, милорд? — спросила она у Сайгура. — Птица вас совсем не знает, не привыкла. К охоте следовало готовиться. Отдайте сокола мне, прошу вас.

Они уже нога к ноге ехали к воротам — впереди всех.

— Ну нет, — он усмехнулся. — Всё получится, вот увидите.

— Удивительно, — уронила она.

— Да, надеюсь вас удивить.

Сайгур сердился, хотя старался не показывать виду. Вот зачем ей вздумалось шутить про Фунира?! Но предвкушение потехи с соколом быстро вернуло его в более или менее хорошее расположение духа. В соколиной охоте он новичком не был — спасибо королю, который любил это дело, так что окружению тоже приходилось приобщаться. Хотя бы теперь он не опозорится перед своей леди.

Единственный сокол был в руках у Сайгура — и собственно охота стала для Челлы не интересна. Но понаблюдать, как муж будет обращаться с чужим соколом, имело смысл. О том, что у Сайгура есть какой-то амулет, она догадалась — иначе у него ничего не вышло бы с соколом вот так, совсем без подготовки. Но ни отец, тан Суреш, ни брат, ни Алливен Эрг никогда не пользовались магическими предметами для соколиной охоты. И Челла не пользовалась. Собственной силой — это было, она упражнялась, пробовала. Но это другое. Ей нужно было учиться!

Недовольство? Это так называется? Когда так тревожно, и словно ком в груди, и страшно. Нет, это не просто недовольство. И дело, может быть, не в том, что Сайгур взял сокола. В груди уже почти болело. Челла не понимала, что с ней происходит.

— Мы добудем цапель на жаркое, — с расстановкой сказал Сайгур, поглядывая на неё. — Знатное будет жаркое, да, миледи? Вы позаботитесь об этом?

— Безусловно, милорд, — уронила она.

На кухне и без неё сообразят, что делать с цаплями.

Сайгур не знал, о чём с ней ещё говорить. Даже не предполагал, что это так трудно. Сразу оценил её легкость и грацию, с которой она держалась в седле, даже полюбовался немного. А дальше?