Серебряная река

Дараявахауш уставился на нее недовольным взглядом, и длилось это целое нескончаемое таинственное мгновение.

— Нет, — сказал он, развернулся и пошел прочь.

Зейнаб бросилась за ним:

— Что значит это ваше «нет»?

— Вы не знаете, что значит слово «нет», ваше высочество? Я уверен, вы почти не слышали его, пока росли. Но я поясню: «нет» значит, что вы не присоединяетесь ко мне. Мы не в Дэвабаде, но даже если бы и там, я не подчиняюсь Кахтани.

— Дайте им еще одно поколение, — пробормотала Акиса, — они все станут нахидами.

Дараявахауш повернулся к ней:

— Вы знаете, что…

Зейнаб встала между ними:

— Она может говорить с людьми.

Он недовольно уставился на нее:

— Вы лжете.

— Нет, не лгу. — Зейнаб стояла там, куда встала: между двумя воинами, и, как она подозревала, ей теперь предстояло нередко оказываться в таком положении. — Она всю жизнь прожила рядом с ними.

— В этом есть свои преимущества, если не рассматривать человеческую кровь как вредное вещество, — насмешливо сказала Акиса. — Я могу подходить к ним. Говорить с ними. Делать все то, чего не можете вы.

— Вы же сами сказали, что не знаете, с чего начать, — поспешила сказать Зейнаб, пока Дараявахауш не начал возражать. — Вам нужна информация? Вы хотите найти тех, кто обладает тысячелетним знанием о вас? Тогда вам нужна помощь и план, не построенный на том, что вы в один прекрасный день, притворяясь ветерком, возможно, случайно столкнетесь с Визарешем.

Он сложил руки на груди.

— Вы меня презираете, — откровенно сказал он. — А теперь хотите отправиться со мной на охоту? Да мы же через неделю убьем друг друга.

— Не убьем, — гнула свое Зейнаб. — Вы хоть представляете, сколько испуганных, травмированных людей я поддерживала во время войны Манижи? Я могу иметь дело с вами. К тому же все мы хотим одного: возвращения сосудов.

— И смерти Визареша, — возбужденно добавила Акиса. — Именно этот ифрит и убил моего друга. Если я смогу отомстить ему, то я готова примириться даже с вами.

Дараявахауш сжал губы в мрачную линию.

— Это безумие. — Он снова обратился к Зейнаб. — Если ваши братья узнают, что я взял вас с собой…

— Мне не требуется разрешения моих братьев — я вольна делать то, что мне нужно, — отрезала Зейнаб. — Вы сказали, что хотите искупить вину, верно, Афшин? Давайте мы поможем вам отыскать Визареша. Если только ваши слова не лукавство — если вы не придумали этот повод просто для того, чтобы исчезнуть из Дэвабада.

Он распрямился так быстро, что Зейнаб сделала шаг назад. Его глаза метали искры, огонь завихрился в зелени, и она подумала, не стоит ли ей смирить свои королевские амбиции перед человеком, который два раза затевал войну в надежде свергнуть ее семью.

В его руках не появился вызванный чародейством лук, сам он не исчез в облаке дыма. Нет, он только произнес одно слово:

— Дара.

— Что? — недоуменно спросила Зейнаб.

— Если мы, охотясь на монстров, будем проводить все наши мгновения бодрствования в обществе друг друга — а потом с высокой степенью вероятности погибнем от их рук, — я не хочу, чтобы мне напоминали о моем титуле. Или о каком-либо другом титуле, — добавил он, прежде чем Акиса успела раскрыть рот. — Вы будете называть меня Дара. И только в течение этого времени. Вы поняли? — сказал он, погрозив ей пальцем. — Как только мы найдем Визареша, мы разойдемся в разные стороны.

— Значит, Дара, — великодушно согласилась Зейнаб и посмотрела на Акису. — Тебя это устраивает?

Акиса нахмурилась:

— Я не буду называть вас Афшин. Или Бич.

— Хорошо. — Зейнаб снова взяла руку Акисы, пожала ее, ощущая чувство восторга. — Тогда идем — поищем людей.

Нари

Эти события происходят приблизительно через полтора года после «Золотой империи». Спойлеры ко всем трем книгам.

Закончив рабочий день, Нари отодвинулась от стола.

— И нужно проверить Юсефа, пациента с хирургическими проблемами, поступил сегодня утром. Я удалила из его спины фрагменты крыла, но они были расположены близко к позвоночнику, и ему требуется постоянная проверка на инфекцию. Пусть кто-нибудь из учеников проверит его бинты и применит раствор от шелушения кожи. — Она протянула Джамшиду свиток с историей болезни пациента. — Здесь все написано.

Джамшид, стоявший напротив Нари с несколькими такими же свитками в руках, посмотрел на нее скептическим взглядом:

— Ты уверена, что ученик справится с этим?

— Джамшид, наши ученики провели с нами уже почти год. Да, я думаю, что любой из них в состоянии заглянуть под бинты и обработать поверхность безобидным в остальном раствором. — Нари поднялась. Через деревянные ставни на окнах в комнату проникал предвечерний свет, а воздух в ее кабинете был свежий и наполненный ароматом благовоний, к которым добавлялся сочный земляной запах папируса и египетских лилий, растущих в фонтане. Она извлекла маленькую бархатную сумочку из одного из ящиков стола. — Пусть они помогают тебе, пока меня нет. И не смей беспокоить Субху. Сегодня у нее выходной.

Джамшид посмотрел на нее уязвленным взглядом: