Серебряное солнце (СИ)

— Думаю, если под хенге и один раз, то это не будет опасно. Какие продукты нужны? — сообщил Итачи итог размышлений.

— Пойдём сначала кухню посмотрим. И склад, — вздохнул Хаджиме, поднимаясь. — Может, не всё так катастрофично.

— Там Тоби, — напомнил Дейдара.

— Ну… Не вечно же от него прятаться? И потом, не может же быть всё так плохо?

— Может, — пробурчал парень, но развивать тему не стал.

После небольшой инспекции выяснилось, что на складе еда, конечно, была… Но лучше её оставить до совсем уж паршивых времён. Так что список Итачи выдали внушительный. Учиха оценил разнообразие и объемы требуемых продуктов, поднял брови:

— Ты не увлекся? Нас все-таки тут всего четверо, а не толпа.

— Так ему ж тут как минимум пять дней куковать, — Хаджиме указал большим пальцем себе за спину. — А ребёнку надо хорошо питаться.

Итачи поднял брови еще выше, хмыкнул… Но спорить не стал.

— Базу не взорвите тут.

Естественно, уходить Итачи и не собирался — продукты прекрасно и клон дотащит. Но почему-то хотелось понаблюдать не напрямую, а из тени. Ностальгия по службе в АНБУ проснулась, что ли?

— Эй, ты кого ребёнком назвал? — до Дейдары дошло не сразу, поэтому и возмутился он как-то вяло.

Хотя то, что Учиха молча пошел покупать продукты — ему! — способно было вывести из равновесия даже придурка Хидана. Наверное.

— А тебе сколько лет? — уточнил Хаджиме.

— Не твое дело, — огрызнулся Тсукури, чуя смутный подвох. — У меня S-класс, понял, м?

— Это не влияет на то, что твоё тело ещё в процессе роста и нуждается в хорошем, разнообразном питании, — сложил руки на груди волчонок. — Или ты тортик уже не хочешь?

На лице Дейдары проступило несчастное выражение. Привычка толкала ругаться дальше и гордо отказаться от угощения — вот еще, он не подобрыш какой, чтобы его откармливать, — а желудок тонко намекал, что такой глупости хозяину не простит.

— Ну вот и ладно, — Хаджиме решил не гладить растерянную взрывоопасную няшечку по голове. — Хочешь, научу превращать эту дрянь в относительно вкусное нечто?

— Это реально? — подрывник тут же скорчил скептическую мину. — И вообще, нечего на мне проверять. Вон, Учиху корми или рыбоида.

— Реально-реально, — волчонок с успехом игнорировал все попытки нарваться. — Берёшь, нарезаешь тонкими ломтиками, прожа-а-ариваешь… Берёшь лук, это такая фигня — везде растёт… Промываешь, нарезаешь, обжариваешь… Заворачиваешь лук в это, и можно есть.

Хаджиме быстренько сложил рулетик и с аппетитом захомячил. Ему не досталось пирожков, а Итачи с продуктами ещё когда вернётся.

— С луком всё вкуснее, — сделал вывод он. — А в походных условиях лук можно запечь, пожарить на плоском камне или поместить в рулет сырым.

Дейдара принюхался — пахло вкусно. Потыкал пальцем в обжаренные заготовки для следующего рулета, попробовал свернуть сам. Получилось не так ловко, но на вкус и в самом деле стал поприличнее.

— Ты кто вообще такой? — поинтересовался Тсукури, прожевав порцию.

Хаджиме отвернулся, пряча улыбку. Всё-таки повёлся! Не стоило сомневаться, что при следующей необходимости есть это Дейдара не поленится и поищет лук.

Вообще странно было испытывать такой лютый родительский инстинкт к человеку, которого он вчера чуть не загрыз, но… Вот как-то вышло. И Дейдару от лютого накормления и затискивания спасала только боязнь спугнуть.

— Я ученик Итачи, — отозвался он, не отходя от базовой версии. — Слушай, а почему все так нервно реагируют на слово «искусство»?

— Утырки потому что, — Дейдара насупился. — Искусство — это нечто мимолетное, мгновенное, это взрыв! Вспыхивает и отгорает, оставляя после себя пепел, это агония, вдохновение!.. Я творю искусство, а они пытаются впаривать какую-то хрень про кукол и иллюзии, м!

Справедливости ради, Учиха в споры о сути искусства не вступал — он вообще мало разговаривал — но Дейдаре слишком запомнилось то поражение и собственная мимолетная мысль, чтобы он смог простить Итачи превосходство.

— Пф, им просто стрёмно признавать, что их дело — не искусство! — поддержал разговор Хаджиме. — Но вообще я мало в жизни искусством интересовался и совсем-совсем ничего об этом не знаю. Расскажи.

Тсукури потрясенно распахнул глаза. Сложил «Кай». Для верности потыкал в Хаджиме пальцем, убеждаясь, что не клон.

Впервые на его памяти кто-то не пытался его заткнуть, не спорил и не переубеждал, а просил рассказать поподробнее.

— Искусство — это то, что расцветает всего за секунду до того, как испариться навсегда, — немного неуверенно начал он. — Жизнь красива лишь потому, что так мимолетна и непостоянна. То, что застыло, неизменно — это не искусство, это шлак! Оно не может вызвать тех бушующих эмоций, которые приносит близкий взрыв!

— Тогда кулинария — тоже искусство, только рангом пониже, не? Бытовое такое. Посмотри на эту вишенку, такую красную и полную жизни, которую в ротик хоп! И брызнул красным соком, умирая!.. — Хаджиме наглядно показал, что фрукты тоже могут взрываться.