Серебряные облака

– Хотите, вы погуляйте, а мы за собаками присмотрим? – предлагает Талия, по всей вероятности, стараясь замять возникшую от комментариев Фишера неловкость. – В палатках много всего интересного выставлено. Мне хочется, чтоб вы тоже все посмотрели.

– А вас это не затруднит? – сомневаюсь я, глядя на Фица с Кометой. – Мы сейчас из людных мест выберемся и пойдем на прогулку.

– Мисс Скай! – доносится до меня из толпы ласковый голос Вальтера. Оборачиваюсь и вижу приближающуюся к нам фигуру старика. – Я так рад, что вы тоже сюда выбрались! Вас тут многое может заинтересовать.

– Здравствуйте, Вальтер. Рада с вами снова увидеться.

– А уж я-то как рад! – Фиц и Комета обнюхивают его ноги, и он добавляет: – И с вами, и с вашими милыми псами!

Собаки преданно наблюдают, как он извлекает из кармана два собачьих печенья.

– Вы не возражаете? – Он вопросительно смотрит на меня. – Я всегда с собой ношу на случай, если встречу каких-нибудь четвероногих друзей. Вчера, к тому времени, как мы с вами встретились в пабе, я уже все раздал. Придется теперь искупать вину перед вашими собаками.

– Конечно, не возражаю, – отвечаю я, наблюдая, как Вальтер командует моим подопечным сидеть и дает им печенье, которое мгновенно исчезает у них в пастях.

– На что вы хотите посмотреть в первую очередь? – спрашивает меня Вальтер. – Здесь есть очень интересная выставка об истории Сент-Феликса. И еще одна любопытная: там подробнейшим образом рассказано про корнуолльских контрабандистов.

– Я думала, здесь только любительские работы выставлены. – Я оглядываясь вокруг. – Те, за которые Джейми призы вручает.

– Да, главным образом это. Но, кому интересно, еще многое может увидеть.

Кажется, Вальтеру хочется кому-то показать городок, но он пока не нашел кому.

– Почему бы и не посмотреть. Все, что вы упомянули, очень интересно. – Я вежливо соглашаюсь, а про себя думаю, чем грозит мне это согласие. – Если вам не трудно, может быть, вправду посмотрите за собаками? – прошу я Талию и Фишера.

– Конечно, не трудно, – радостно соглашается Талия. Вы же знаете, как я их люблю.

Отдав ей поводки и договорившись встретиться на этом же месте, иду вслед за Вальтером к историческим выставкам.

– Я очень рад, что вы согласились посмотреть со мной все, что здесь показано. – Вальтер медленно ведет меня к одному из навесов. – Вы, наверное, догадались: все это рассматривать мне не с кем. Фишер сегодня занят со своей новой подружкой; но, честно говоря, ему вряд ли было бы интересно. Он и так об истории этих мест уже много знает.

– А у вас еще есть внуки, которые живут неподалеку?

– Нет, Фишер – мой единственный внук. Сын и невестка погибли, когда катались на лыжах, – несчастный случай в горах. Фишер тогда был еще совсем маленьким. Мы с женой привезли его в Сент-Феликс и здесь вырастили. Хорошим человеком он у нас стал. Хотя я, конечно, к нему пристрастен в этом суждении.

– Боже мой! Я вам так соболезную! – Мне его искренне жалко. Какая ужасная история и для Вальтера, и для Фишера!

– Это одна из тех причин, которые заставили меня заинтересоваться погодой, – продолжает Вальтер. Ему, видимо, хочется поговорить о его утрате. – Дэвид и Хетти попали в неожиданную снежную бурю. Швейцарские синоптики ее не предсказали. Мои ребята были прекрасными лыжниками и поехали по целине. Когда началась буря, они, скорее всего, попали под снежную лавину. Хорошо, хотя бы их тела нашли – мы и за то уже благодарны. Иначе и похоронить бы как полагается не смогли.

Вальтер замолчал и задумался.

– Фишеру четыре годика всего было. Мы его тогда почти не знали. Дэвид и Хетти жили в Лондоне, мы их видели редко, сами понимаете: работа, карьера – заняты были все время. В Корнуолл к нам с женой почти не заглядывали.

Сердце у меня чуть не разрывается от жалости. Что ему на это сказать, я не знаю и пытаюсь найти хоть что-то хорошее и оптимистичное:

– Но как хорошо вы внука воспитали! Он прекрасный юноша. А уж как он нам помогает – никакой благодарности не хватит. Я бы здесь без него пропала.

– Согласен. Я им очень горжусь. Мы оба им очень гордились. Фишер, наверно, вам говорил, что моя Дорис умерла несколько лет назад.

«Дорис! Теперь понятно! А я-то думала, что за странное имя у нашей моторки. Фишер, наверно, назвал ее в честь бабушки».

– Да, говорил. Вальтер, я вам бесконечно сочувствую. По крайней мере, у вас есть Фишер.

– Он мне настоящее утешение. И от меня здесь эстафету принял. Я, видите ли, был раньше смотрителем острова, а потом Фишер пошел по моим стопам. И вообще, чем только я здесь не занимался. Но время берет свое, и возраст тоже – рано или поздно всем приходится притормозить. До тех пор пока меня не вынудили уйти, «Дозорные моря» были моей страстью. Я даже был одним из основателей их отделения в Сент-Феликсе.

Теперь, когда я знаю о несчастьях Вальтера, то, что его заставили уйти из «Дозорных», злит меня еще больше. Он это дело любил, тут и сомнений никаких нет. Чертова Люсинда с ее снобизмом и заносчивостью!