Серебряные слезы

– Почему не может? – пожала она плечами. – Ты меня не прогонишь?

– Господи, Таня...

Андрей поспешно вскочил, схватил ее за руки, потом смущенно выпустил... Она сама взяла его ладони в свои, посмотрела прямо в глаза. Он увидел светлые ресницы, зеленые прозрачные глаза... Но мало что в ней осталось от той мрачной гимназистки с косой до пояса, которую он помнил.

Теперь Таня была прелестной молодой девушкой, почти дамой, очень изящно и продуманно одетой, с убранными вверх волосами, которые открывали ее высокую шею. «Лебединую», – подумал Андрей. Шляпка на голове являла собой верх парижского кокетства и очень шла ей.

Исчезла та неопределенная детская белесость, которая превращала Таню в незаметную мышку, бледность превратилась в свет. Яркая белокурая девушка, с восхитительным цветом лица, с прозрачными глазами, напоминающими лесные озера...

– Ты ли это?

– Я. Так ты не ответил – ты меня не прогонишь?

– Нет. – Он вдруг почувствовал прилив необычайного восторга. – Никогда.

Она обняла его, прижалась лицом к его груди, почувствовала стремительный, словно барабанная дробь, стук его сердца.

– Как же хорошо... – невнятно пробормотала она. – Ведь хорошо, когда сбываются мечты? Я тысячу лет мечтала об этом...

Позже, вспоминая эти дни, он понимал, что был тогда по-настоящему счастлив. Да, полон настоящим человеческим счастьем. Любить Таню было легко и радостно – она отзывалась на каждое движение его рук или души, она была готова на все ради Андрея. И она была так красива!

Андрей семимильными шагами шел к выздоровлению. Илья Лаврентьевич искренне радовался этому, а лечащий врач Андрея говорил, что в его практике было не так уж много примеров столь явной и несомненной ремиссии.

Скоро он покинул стены клиники, где провел два года.

Перед уходом он говорил с Ильей Лаврентьевичем.

– Вот и все, – сказал он. – Покидаю вас. Странно, но у меня самые добрые воспоминания об этом заведении...

– Я очень рад за вас, голубчик! – От полноты чувств Илья Лаврентьевич даже прослезился. – Ведь поначалу вы так плохи были, никто и не надеялся, что у вас в голове просветление наступит... Тьфу-тьфу-тьфу! Таким молодцом сейчас!