Серебряные стрелы

В доме Мариам за постной трапезой с кувшином вина, предшествовавшей праздничному торжеству сидел Валаам со своими учениками, когда внутрь вошёл клирик из Храма. Мариам готовила на печи пресные лепёшки с изюмом, а Фейга, жившая теперь в её доме, разносила их на стол в глиняных мисках. Поприветствовав всех полупоклоном с прижатой к груди ладонью клирик произнёс, глядя на сидящего в середине длинного стола Валаама:

– Слухи о твоих чудесах разносятся быстро, целитель.

– Если бы это было так, ты бы пришёл сюда в первый же день, а не сейчас. И потом то, что считаешь ты чудом, я зову простым исполнением воли Господней.

– Не может творить чудеса вера бесовская – есть лишь Непорочная Дева, наша милостивая Мать и только она может это, а всё остальное есть от Лукавого.

– Бог един, не зависимо, как называют его, носит ли он женское платье или мужские штаны. Пусть каждый останется при своём – не в спорах рождается истина.

– Первосвященник хочет видеть тебя на праздничной трапезе, целитель, да смотрю, законы Божии для вас не писаны, – усмехнулся посланник, глядя на чашу с вином, что не приветствовалось в постные дни.

– Дурно не то, что попадает нам в рот, а то, что вылетает из него. Как, например глупость, которую подают под видом праведности.

– Оскорблять гостя, разве это признак мудрости? Что мне ответить Первосвященнику?

– Не званые гости часто хуже врагов наших. Ответь Первосвященнику, я приду. – Лицо клирика не изменилось, лишь глаза его торжествующе блеснули. Он ушёл и, нарушив молчание, один из учеников воскликнул взволновано:

– Не нужно тебе было злить его, учитель! Лучше подумай на кого бросаешь нас, ведь если войдёшь туда завтра, назад тебя они не выпустят.

– Чему быть, того не миновать – всё предначертано за нас богами и чтобы я не сказал ему сегодня, это уже не имело значения. А если они не выпустят меня из Храма, значит, я выйду оттуда сам, – ответил Валаам и, вытерев рот лежащим на его коленях полотенцем, первым поднялся из–за стола.

***

Сотни людей в праздничных расшитых золотом длинных рубахах шли к Храму, бросая себе под ноги стебли камыша, символизировавшие возрождение после зимы и держа в руках перья павлина, являвшиеся знаком духа побеждающего смерть.

Валаам со своими учениками, а также идущей следом толпы из тех, кого он излечил и просто любопытных, присоединившихся к ним по дороге, остановился у помпезной громады святилища, разглядывая его с душевным трепетом. Он был здесь много лет назад, ещё ребёнком и возможно от этого, оно казалось ему таким огромным, но и сейчас призванное поражать воображение своим великолепием здание оставалось настоящим колоссом. Построить второе такое не удалось никому. Говорят, его возвели Древние много веков назад, но благодаря мрамору и граниту оно сохранилось в почти изначальном виде, только теперь крылатое солнце заменили символом новой веры из трёх фаз луны. Вернее это был целый комплекс, на высоком холме, тыльной стороною выходящий обрывом на реку, а лицевой, опускавшийся каскадом к Соборной площади.

Огромный двор, в котором, прежде всего, оказывался входящий, и стены которого были выложены на два человеческих роста из каменных плит, состоял из внешней и внутренней части, находясь, как и всё это строение на разных плоскостях по отношению друг к другу. Первый двор, (большой), предназначался для паствы – здесь происходили общие собрания и молитвы во славу Астарты, что были особенно многочисленны по праздникам, таким как, например сегодняшний.

Через обитые медью ворота человек поднимался во внутренний двор, поскольку находился он гораздо выше внешнего и предназначался для священников, непосредственно примыкая к зданию. Его построили из трёх рядов обтёсанного камня и окружили оградой в ярд высотой, чтобы народ мог видеть священнодействие. Королева проходила сюда прямо из дворца через верхнюю галерею, возле входа же стояла невысокая тумба, с которой Первосвященник обращался с проповедями к народу. Рядом с нею находился большой медный жертвенник Всесожжения, на котором раньше днём и ночью горел священный огонь, а теперь изредка совершались жертвоприношения. Непорочная Дева не любила напрасно пролитой крови, зато благожелательно относилась к дарам, что приносили ей.