Серебряный туман

Стук заставил мои веки дёрнуться вверх. Я уже собиралась сказать «войдите», когда поняла, что стук доносится из моего окна, а не из моей двери. Я резко обернулась.

Эйс парил перед стеклом с волчьей ухмылкой на лице и букетом золотых роз, зажатым в руках. Проволока напряжения обвилась вокруг моего горла. Он снова постучал по стеклу, и, хотя моё тело казалось отяжелевшим, я подпрыгнула.

Лили подошла к окну и открыла его.

Эйс вплыл в мою спальню, беззвучно приземлившись на мой ковёр. В его ухмылке было что-то не так. Что-то, что натянуло проволоку и сделало её края колючими.

— Я слышал, что поздравления уместны, — его голос тоже был странным. Пронзительный и веселый.

Я вздрогнула.

Он бросил цветы на мою кровать. Мгновенно они превратились в сверкающую пыль. О, Боже, неужели они выросли из пепла мёртвого фейри? Неземные частицы мигнули и канули в лету.

Глубокая борозда образовалась между прищуренными бровями Лили.

— Катори не рассказала тебе свою невероятную новость? — его глаза сверкали ледяной голубизной.

Я опустила взгляд на свои чёрные носки, предчувствие закипало у меня под кожей.

— Она выходит замуж!

Лили повернулась ко мне так быстро, что её волосы развевались веером. А потом её руки задвигались.

— В Африке? — Эйс нахмурился. — Нет, нет. Она выходит замуж в Неверре.

Руки Лили замерли. Я не осмеливалась взглянуть ей в лицо. Я прижала кончики пальцев к вискам и закрыла глаза.

— Она попросила Круза выйти за него замуж. Разве это не так чертовски романтично?

Лили поднесла руку к своему разинутому рту.

Тишина. Наихудшая из возможных видов, такая густая, что запекала всё в комнате и загрязняла воздух.

— У тебя всегда были чувства к предателю — то есть, пока мы были вместе — или они развились, когда ты узнала, что он доступен?

Я не ответила, но подняла лицо. Рука Лили медленно оторвалась от её рта. Она покачала головой, и я могла сказать, что она кричала на меня внутри своего черепа, кричала, какой я была глупой, какой безрассудной. Наконец, она показала что-то, чего я не поняла.

Эйс поморщился, затем нахмурился.

— Как тебе может быть всё равно?

Лили замахала руками.

— Он был любовью всей твоей жизни, Лили!

Она снова пошевелила руками, и ярость, которая застыла в его глазах, когда он зашёл в мою комнату, вернулась с удвоенной силой. Осколки оторвались от него и рассекли воздух, холодя мою и без того липкую кожу.

Эйс резко выдохнул.

— Вот почему он переступил через тебя, Лили. Почему он трахал всё, что движется. Потому что ты слишком мягкая. Ни один мужчина никогда не смог бы принять тебя всерьёз.

Щёки Лили покраснели, как будто брат дал ей пощечину.

— Убирайся из моей комнаты, Эйс, — сказала я, мой голос вернулся, ровный, сильный. Причинить боль мне — это одно, но причинить боль Лили… в этом не было необходимости.

Эйс пронзил меня колючим взглядом, а затем выпрыгнул в окно и взмыл в небо.

Я захлопнула окно, затем повернулась к Лили, вся верхняя часть тела которой дрожала, от головы до туловища и рук. Она схватила свой телефон и набрала:

«На самом деле тебе не нравится Круз, не так ли?»

— Конечно, нет.

«Но ты попросила его жениться на тебе? Я не могу решить, глупая ты или нет».

Я сильно прикусила губу.

«Почему ты это сделала?»

Потому что у меня нет долбаного выбора. Когда эта мысль промелькнула у меня в голове, мой предательский желудок свело судорогой.

— Ты сказала, что если я отправлюсь в Неверру, мои силы проявятся.

Её челюсть сжалась, а затем её пальцы забегали по сенсорному экрану. Пока она печатала, я подумала: что ж, это не так уж плохо. Она могла подумать, что ты сделала это, чтобы причинить ей боль. Я могла бы смириться с тем, что меня считают глупой.

«Тебе не нужно было, чёрт возьми, выходить замуж за фейри, чтобы попасть туда! Ты могла бы попросить моего брата отвезти тебя. У меня там есть друзья. Я могла бы попросить их забрать тебя! Ты понимаешь, что ты наделала? Ты понимаешь безумие своего плана? У тебя вообще есть план?» Она сделала паузу и посмотрела вверх, сначала на меня, потом на потолок, а затем снова уставилась на телефон. «Мы должны сказать Эйсу, почему ты уезжаешь. Он тебе поможет».

Я сглотнула.

— Это сделало бы его моим сообщником. Я не хочу подвергать его опасности.

«Теперь ты ведешь себя благородно?»

Я потёрла свою метку.

— Только он может убить меня, верно? Ты сказала, что он не убьёт меня.