Серебряный век. Портретная галерея культурных героев рубежа XIX–XX веков. Том 2. К-Р

…И есть у нее еще одна редкая, неповторимая и чудесная черта художника, всегда и неизменно проходящая через все ее творения, через все мелодии и темы, и тексты. Это – какая-то особенная, эпическая доброта, то всепрощение, которое становится благословляющим всю жизнь и все сущее в ней. Недаром в ее автобиографии („Мой путь к песне“) для Плевицкой – все хороши. „Хороша“ – мать, „хороши“ – сестры, „хороши“ – отец и брат Николай, и Потап Антонович, и дядя Дей, и сын его Егор, и Васютка Степанов, и учитель Василий Гаврилыч, и Машутка, и Рышкова барышня, и монахини, и актеры балагана, и весь хор, и Собинов – все „хороши“, и нет ни одного нехорошего человека – ни злых душ, ни опустившихся людей, ни мстительных сердец, ни зависти: хорош и прекрасен весь Божий мир!» (П. Пильский. Роман с театром).

«И как любят Плевицкую! Она своя, она родственница, она домашняя, она – вся русская. Со всех сторон ей кричат названия любимых песен. Но она поет то, что ей нравится в эту секунду. С милой простотой говорит она название и чуть-чуть пониже тоном: „Скоморошная“, „Грустная“, „Гульбищная“, „Хороводная“…

Какие песни! „Ой да на речке“, „Комарики-мушки“, „Белолицы-румяницы“. В деревне их не поймешь: там девки не поют их, а кричат. Плевицкая берет русскую песню целиком, она не трогает, не изменяет в ней ни одной ноты, она только поет ее и раскрывает ее внутреннюю красоту. И вот – радуга чувств и настроений: кокетство, любовь, лукавство, тоска, вихорное веселье, томный взор, тонкая улыбка… Все поочередно трогает струны вашего сердца. И это все из простой, немудреной русской песенки!

Единственно, кого рядом можно поставить с Н. В. Плевицкой, – это Шаляпина. Оба самородки, и на обоих милость Божия» (А. Куприн. Н. В. Плевицкая).

ПОЛЕНОВ Василий Дмитриевич

20.5(1.6).1844 – 18.7.1927

Живописец. Член Товарищества передвижников. Постоянный участник выставок Товарищества. Живописные полотна «Московский дворик» (1878), «Бабушкин сад» (1878), «Заросший пруд» (1879), «На Генисаретском (Тивериадском) озере» (1888), «Мечты (На горе)» (1890–1900-е), серия «Из жизни Христа» (1899–1909). В 1915 на средства Поленова был построен Дом театрального просвещения.

«В первый раз увидел я Василия Дмитриевича в 1886 г. в стенах училища, при выходе из канцелярии. Он мне показался высоким, хотя на самом деле он был чуть выше среднего роста, с крупной головой, широким лбом, с вертикальной морщиной на переносье, с густыми, приподнятыми к концам бровями, что придавало лицу серьезность и строгость, с чуть рыжеватой бородой, коротко и кругло подстриженной книзу, с маленькими кистями рук. Шел он быстро, держался прямо. В общем, коренастая, мужественная и энергичная фигура. Запечатлелся у меня в памяти и карандаш в серебряной оправе, висевший на цепочке от часов. Его внушительная фигура, его мягкое обращение, его низкий голос – бас – все в нем было необыкновенно благородно и внушало невольное преклонение. Я чувствовал около него себя ничтожным.

…По моему мнению, наивысшая ценность в художнике – это его колорит, – этим качеством и обладал Поленов. От его палестинских этюдов я не мог оторваться. Поленов – поэт красок. Многие художники технику его работ приравнивали к мастерству западных художников, по легкости и свежести напоминающую акварели. Это правильно. Отсюда его любовь к декорациям. Он был прирожденным декоратором. В свое время он первый раскритиковал рутинные декорации Большого театра Вальца и выставил принцип, сводящий декорации к единой картине, без нагромождений кулис. Он первый показал живописно-художественное письмо без выписки излишних мелочей, как это практиковалось до него. Ему отчасти мы обязаны за происшедшую реформу в казенных театрах. Теляковский обратился к Поленову с просьбой помочь ему в этом деле, но Поленов сам писать отказался и рекомендовал своих учеников Головина и Коровина. Поленов владел перспективой в совершенстве, решал самые замысловатые задачи необыкновенно быстро, простейшими приемами, выработанными им самим. Василий Дмитриевич говорил мне, что он выработал перспективное руководство из шестнадцати правил, усвоив которые можно решать все задачи.

Редким качеством обладал Василий Дмитриевич – уменьем воодушевлять других, в особенности молодых художников; он возбуждал охоту к работе, заражал всех своим вдохновением, все при нем принимались с жаром работать» (Е. Татевосян. Воспоминания о Поленове).