Серебро и свинец, иной вариант

Ничего, с веселой злостью подумал Сидоренко, будет и на вашей улице праздник — Великой Октябрьской, или какие у вас там месяцы, Социалистической революции. Скоро за вас возьмутся не лопухи типа Марксленовича или талантливого дилетанта Краснова, а настоящие профи вроде посланника Кара-Мурзы. Они найдут ваших недовольных со светлыми головами — а такие есть всегда и везде — и начнут петь им песни о всеобщем равенстве и социальной справедливости. Помогут выбрать вождей — из ваших же, самых понимающих, недаром Краснов припрятал этого колдуна-недоучку у себя, не отдал тогда Марксленовичу (старшина был не в курсе, что этот недоучка не очень-то и нужен стал бывшему майору). Вот он нам сейчас пригодился… и еще пригодится. А тот чует, падла, потому и прибежал тогда, после разгрома их лагеря, прямиком к нам, а не разбежался по лесам, как остальные.

Видали таких упертых. Эти европейцы прям трясутся за свою демократию, венгры воевать пробовали, чехи и поляки дергались. У Речи Посполитой демократии было хоть залейся. И что вышло? Правильно, бардак на два века и бессилие перед ненавистной Московией. Кара-Мурза простыми словами и стебом еще и не так распинался. Много успешных деловых людей? Много, зато на каждого успешного двадцать неудачников, еще и богатые мелким сошкам кислород перекрывают. Диссидентов повыгоняли за границу, которые кричали, что им власть творить мешает. И что? Обосрались там шедевры клепать. Крупный бизнесмен озолотит власть налогами, и на эти деньги будут содержаться и школы, и больницы, строительство дорог и прочее, и прочее. А на прибыль законно построит себе дворец, купит яхту и будет законно купаться в роскоши. А нафига козе баян? Чем брать налоги, лучше всю прибыль забрать и пустить на те все блага, которые советский гражданин имеет нахаляву, и за которые платят на гнилом Западе. Ах, мало зарплаты у советских граждан по сравнению с американцами. Так, извините, на территории США полтора века не воевали, а у нас? И ведь догнали по своей экономической мощи. И маленькая деталь: наши люди за медицину, образование и многие другие блага деньги не платят, а с тех же американцев дерут три шкуры. Ах, имеется коррупция советских чиновников? Так садют безжалостно, иногда самых зарвавшихся расстреливают. А в США говорят «кто украл тысячу — преступник, кто украл миллион — уважаемый член общества, кто украл миллиард — выдающийся бизнесмен».

Сергей Георгиевич — вот у кого голова работает как надо, не то что у Бубенчикова — много такого говорил. И про чародеев с владетелями дофига наплел в таком духе, что они, хоть и не борзеют, но надо бы им меньше шиковать и больше магией работать на благо народа. И купцам воли не давать: деньги должны на народ работать, а не на купеческие брюха и блядей. Карать безжалостно, кому такая справедливость не по нраву.

Вон в той башне, где сейчас живет градоправитель, расположится местная чека — или гестапо, или инквизиция, или Комитет Высшей Социальной Справедливости, — это уж как вам захочется ее назвать. А вы будете сидеть за запертыми ставнями и трястись, а не возьмут ли вас за шкирку за разговорчики, что, мол, надо вернуть прежнюю вольницу, чтоб на торгашестве и волшбе жировать. И будете спасаться, как крысы, за тридевять земель, у тех самых варваров, на которых вы сейчас взираете свысока, потому что только там дадут проедать то, что вы не хотите дать на общественное благо. А может, еще и ограбят.

И это мне остается только пожалеть вас, близоруких мещан. Живите уж… сколько вам осталось, взирайте на нас свысока. Облезлых крыс тоже пинали ногами — а крысы-то были чумные.

А пока… пока мы с вами поторгуем.

Сидоренко, пригнувшись, вошел в общую залу постоялого двора, степенно раскланялся с возвышавшимся над стойкой хозяином, поднялся по отчаянно скрипящей лестнице на второй этаж и коротко простучал по двери условленную серию — три коротких, два длинных, короткий.

— Ну! — воскликнул пузатый снабженец, едва только старшина показался на пороге. — Шо там?

Сидоренко неторопливо закрыл дверь, скинул с плеча мешок, медленно, не обращая внимания на приплясывающего от нетерпения Аркашу, развязал тесемки, запустил в глубь мешка руку, пошарил и, вытащив наружу самую обыкновенную алюминиевую ложку, продемонстрировал ее для всеобщего обозрения.

— Вот, — гордо заявил старшина. — Самый что ни на есть ходовой товар. На ура будут улетать. — И он выложил рядом на стол одну к одной три золотые монеты, которые дал ему за такую же ложку здешний ювелир.

Сидоренко не просто так сказал. Слишком уж новенький алюминий смахивает на серебро, чтобы отсталый народ не соблазнился. А вот с изготовленными по спецзаказу из элитного стального сплава вышел не то, чтобы облом, но хуже, чем хотелось.