Серебро и золото

– Извини, Лиза! Там… Я только сейчас сообразил. Поля страниц расписаны орнаментами. Полтора десятка разных орнаментов, и один из них тот же самый, что на картине! Но там и другие руны есть…

На какой картине? – бесплотный "голос" Тригерида набрал силу, и, если бы, Елизавета могла в такое поверить, она сказала бы, что в голосе этом звучал сейчас ужас.

"Он не знал!"

– А вы, герцог, выходит, не знали, что руны в "Исцелении от немоты" имеют двоякое прочтение?

Ад и Преисподняя!

– Так-так, – в третий раз покивал Людо. – Вот, значит, в чем ваша хитрость, герцог. Вы не знали, что руны в полотне Ананимуса из Браганцы не только открывают "разумение", но и являются ключом к этому месту, к розе миров. Но вы знали, что в книге…

Не упражняйся в дедукции, Аспид! – Тригерид был очевидным образом расстроен и в не меньшей степени взбешен. – Я знаю, что ты умная бестия, и я знал, что раз ты здесь, да еще и не один, ты захочешь прочесть "Хронику" и, значит, наткнешься на руны. Если бы волк убил графиню, вышло бы по-моему. Но ты опять меня переиграл.

– Тогда, плати! – голос Клотильды просел еще больше, но силы не потерял.

Что ж, фюрстина, смотри не пожалей! Истина бывает хуже лжи!

– Поторопитесь, герцог! – потребовала Елизавета. – И перестаньте нас стращать, мы не маленькие!

Да, госпожа графиня, вы уже не маленькие…

Да, госпожа графиня, вы уже не маленькие, – "сказал" герцог Тригерид. – Вот то, что я вам обещал, – в его руках возникла книга в древнем кожаном переплете. – Вот мой дар. Книга останется у вас до рассвета, ну, а затем, вы сможете меня отпустить. Ключи будут уже вставлены в замки, и ни в вашей, ни в моей власти повернуть назад. И пусть случится то, что случится!

Призрачный силуэт растаял, и Елизавета увидела, что книга лежит теперь на пюпитре из черного дерева, а напротив него стоят три резных кресла.

"Все верно, – кивнула она мысленно. – Один читает, трое – слушают".

– Кто будет читать? – спросил Томас, подходя к пюпитру.

– А на каком языке написана книга? – Елизавета предполагала, что ни ей, ни Людо читать книгу вслух не придется. Оставались Тильда и Дамаль.

– Это не руны, – сказал Томас, открывая книгу. – И не латынь, хотя буквы…

– Это глаголица, – очки в очередной раз сползли на кончик носа, и глаза Тильды горели сейчас мрачноватым зеленым пламенем.

– Ты же говорила, что по-славянски не разумеешь? – не удержалась от колкости Елизавета.

– Я много чего говорила… Читать или не надо?

– Читай, конечно! – всплеснула руками Елизавета. – Читай, если можешь!

– Могу, – Тилли посмотрела на бутылку, все еще зажатую в руке, и, покачав головой, приложилась к горлышку.

– В горле пересохло от всех этих ужасов… – сказала она, сделав пару уверенных глотков, и протянула бутылку Елизавете. – Ну, слушайте, раз так…

Она поправила книгу, подняла на место очки, помолчала, нахмурившись…

– Тут вначале стихи… Не думаю, что смогу перевести в рифму… Ну, э… "Ее рука бела как снег, И речь нежна ее". Ну, тут дальше про золото волос, упругие… ну… В общем, про грудь, стан и прочую анатомию.

– Это баллада "Белая рука", приписываемая графине Корвин, – сказал с места Томас. – У нас в библиотеке есть латинский и старонемецкий переводы… Красиво написано, я вам потом…

– Ладно, – кивнула Тильда. – Тогда перехожу к тексту. Это похоже на хронику, но начинается на полуфразе.

"… убиен бысть в бою, и воеводой поставлен бысть Лоон из дома Фаенда. А в лютень видели лунное затмение. В березень же, в начале ночи бысть свет небесный с востока к западу. В том же году император снова напал на иберийцев.

ЛЂто 6761. СЂде княже Ловик сын Кароля сына Михала из Рагозы в Керич и царевна Джевана иде с ним…"

Часть II. Темное серебро

1

Последняя декада березьня выдалась в Кериче по-летнему теплой, солнечной и безветренной. Море было спокойно и отливало под солнцем темной синью.

– Ахшайна… – Слово сорвалось с губ и упало вниз, к подножию стены, где из мелководья торчали огромные камни – все, что осталось от старой крепости.

– Это тюркский язык? – голос герцога вырвал принцессу из мира грез, куда унесли ее усталость и тоска, но застать врасплох Деву Севера было сложно.

– Нет, – коротко ответила она, но все-таки объяснила, – это старо-персидский. Означает, темно-синий или попросту темный. Так скифы называли свое море.

– Скифы…

"Дурак", – не без горечи подумала Джевана, но объяснять ничего не стала. В конце концов, полсотни лет или полтысячи, кому какая разница? А мрачные легенды имеют порой свою собственную прелесть.

– Да, скифы… – Что означали ее слова? – Пойдемте в замок, герцог!

– По вашему желанию, моя госпожа! – чуть склонил голову герцог Лоон. В голосе его слышалось разочарование: наверняка ведь поверил, что сейчас она возьмет и откроет ему свою великую тайну. Но нет. Придется и дальше жить в неведении, лишь гадая бессонными ночами, сколько ей лет на самом деле, и имеет ли смысл набиваться в любовники или даже в мужья?