Серебро ночи. Примум. Книга 1

Чтоб не разрыдаться, она приложила к губам конец белого фартука и быстро скрылась в комнате. Сильвер нахмурился и медленно прошел к себе, прикидывая, чем же ему сейчас заняться. Для начала решил просто сходить на кухню и перекусить.

После внеочередной трапезы отправился в гостевые покои, куда были поселены его спутники по походу в Северстан. Они сидели все вместе в комнате Эдмонда и играли в кости. При его появлении повернулись и дружно потребовали объяснить, где это он пропадал столько времени.

– Приезжаем, а тебя несколько дней уже нет, и никто не знает, куда ты запропастился. Алонсо вообще не выходит, не знаем, чем занят, ты тоже, – от имени всех высказался Теофил. – Так где же ты все-таки был?

Сильвер аккуратно опустил пониже пышные рукава рубашки, чтоб скрыть глубокие порезы от веревки.

– Все очень просто – я был у любовницы. Думал на одну ночь, но увлекся и задержался дольше, чем предполагал. Вы же знаете, как это бывает? – признался он с легким смешком. – Думаешь, что вот-вот закончишь и уедешь, а насытиться никак не можешь и начинаешь снова и снова.

Мужчины прекрасно это понимали и даже сами попадали в такие ситуации, поэтому сразу перешли к другим, гораздо более важным делам:

– Когда мы выступаем?

Поставив ногу на перекладину стула, Сильвер хмуро пояснил:

– Когда новобранцам будут выкованы мечи. Оружия в стране нет.

– Однако! – вырвалось у Эдмонда. – А я-то гадал, куда делось все оружие из нашей домашней оружейни.

– Ты же знаешь, каждый дворянин вооружает своих воинов сам. Поэтому просить о помощи бесполезно – все уже роздано подчистую, – Сильвер досадливо развел руками. – Королевская оружейня пуста.

Поговорив еще немного, он ушел, а воины увлеченно продолжили игру, не вспоминая больше ни о чем.

Глава девятая

Амирель молча сидела возле только что родившей Агнесс, держа ее за руку и удивляясь про себя. Она впервые видела, чтоб Феррун так беспокоился. Когда во дворец приехал бледный и испуганный мажордом нескио, Феррун так рассердился, что его не известили о родах госпожи раньше, что аж посинел от злости.

Приказав Амирель срочно собраться и ехать с ним, он даже не стал ждать, когда ему оседлают Агфе, а вскочил на ее спину, посадил перед собой жену и понесся в городской дом нескио. Ехать без седла и без сбруи было очень утомительно, и Амирель вцепилась в гриву лошади так, что заломило руки.

Не обращая на нее внимания, Феррун подлетел к столичной резиденции бывшего нескио, соскочил и еле успел подхватить упавшую ему в руки Амирель.

– Вот ведь неуклюжая! – в сердцах воскликнул и бегом повлек ее за собой внутрь дома.

Слуг внизу не было, и они без сопровождения добежали до второго этажа, резко свернули направо и остановились возле высоких дверей. Здесь толпилась масса народу, многие плакали.

– Что происходит? – сердито рявкнул Феррун. – Что вы тут потеряли?

– Госпожа умирает, и малыш с ней, – всхлипнула немолодая женщина в синем форменном платье. – Целитель сказал, что ничего не может сделать. И повитуха тоже.

Феррун хотел было заскочить в комнату, но Амирель остановила его:

– Я сама, если не смогу, тогда и буду звать тебя.

Ее голос прозвучал строго, и он нехотя пропустил ее вперед. Сам прислонился к стене, скрестил руки на груди и приготовился ждать. Люди замолкли, с надеждой посматривая то на него, то на закрывшиеся за Амирель двери. Кто к ним приехал, знали все.

В комнате роженицы отвратительно пахло запекшейся кровью, какими-то мазями и еще чем-то странным. Чем, Амирель поняла, когда увидела человека в длинной хламиде, махавшего каким-то вонючим горшочком на длинной цепочке.

– Прекратите немедленно! – приказала она ему и подошла к лежавшей на столе среди груды окровавленных тряпок женщине.

– Нельзя человека хоронить на освященной земле без отпевания! – сердито возразил по всей видимости жрец.

Амирель положила руку на лоб роженице. Та была смертельно бледна, но еще жива. Но вот ребенок, лежавший поперек родовых путей, не дышал.

– Она не умрет, – твердо сказала Амирель. – И прекратите эти глупые хождения вокруг нее.

– Ты жалкая еретичка! – возмутился священник, – Тебя нужно сжечь на костре.

Амирель зло посмотрела на него.

– Вон отсюда, если сам не желаешь сгореть в огне! Феррун вполне может тебе это устроить.

Или ее приказ, или имя Ферруна оказало на жреца волшебное действие: покраснев, как вареный рак, он быстро выскочил в коридор.

Амирель сосредоточилась. От рук пошли мягкие волны, пальцы засияли зеленым огнем и Агнесс открыла глаза. Ее взгляд обреченно зашарил вокруг.

– Не волнуйтесь, я вам помогу, – поспешила успокоить ее Амирель.

– Как мой ребенок? – прошептала Агнесс искусанными губами.

– Еще не знаю, – Амирель не решилась признать, что тот мертв. – Но сделаю все, что смогу.

Она положила руку на большой живот роженицы и помогла плоду повернуться. Потом вытолкнула его наружу головкой вперед. Удивленно наблюдавшая за ней повитуха восхищенно пробормотала:

– Эх, если б я так могла!