Сергей Дягилев. «Русские сезоны» навсегда

«Ты ее [революции] боишься и, пожалуй, проклинаешь, а мы ее приветствуем. Приветствуем не как “вековую мечту или конечную цель”, а как крупный мировой переворот, как явление стихийное, которое может дать новые плоды, еще неизведанные и неожиданные. […] не только эстетически я наслаждаюсь революцией, но поучаюсь у нее в историческом и в философском смысле. Каждый день дает пищу уму, воображению, сознанию. Как мне не радоваться всему этому?»²¹

Было ли это буквально так и для Дягилева, сказать трудно, но не вызывает сомнений, что осенью 1905 года его захватил энтузиазм политического подъема.

Впрочем, надежды Дягилева и Нувеля оказались напрасными. Уже очень скоро выяснилось, что Дума как политический орган себя не оправдывает. Всем стало ясно, что разделяющая Россию и Европу политическая пропасть вряд ли скоро сократится.

А что касается Димы, то среди всего этого хаоса он решил, «обо всем хорошо поразмыслив и все взвесив», повременить с отъездом. Как он говорил: «Я не еду в Париж […], потому что чувствую какое-то нарушение равновесия нашей тройственности»²². Философов имел в виду свои отношения с супругами Мережковскими. Но теперь уже Дягилев сам обратил взоры на Запад.

XII «Голубое сообщество» 1906–1907

Отношения Дягилева с его двоюродным братом не были исключительно романтическими или только сексуальными. Связывавшая их сердечная дружба и духовное единство тесно переплетались с профессиональной деятельностью и эстетической программой. Дягилев с Философовым были как одно целое, у них была единая жизненная философия и общие устремления, и, хотя Сергей понимал, что у его брата могут быть и другие интересы (как в философской сфере, так и в личном плане), он бы никогда не поверил, что однажды это может стать причиной для разрыва их взаимоотношений. Зинаида Гиппиус, враждебно настроенная к Дягилеву, при этом тонко воспринимавшая особенности его психического склада, правильно заметила, что «…он нисколько не рассчитывал потерять такого верного, долголетнего своего помощника и не сомневался, что по уже намеченному дальнейшему пути они пойдут вместе»¹.

Казалось, что даже предполагаемый отъезд Дмитрия из Санкт-Петербурга не особенно тревожил Дягилева, словно он был уверен в том, что тот в конце концов откажется от своих планов.

Их любовные взаимоотношения к этому времени стали намного спокойнее и, возможно, даже приобрели чисто платонический характер. Так или иначе, но у Дягилева параллельно с его романом периодически возникали более или менее продолжительные интрижки. И у Философова, в свою очередь, тоже. Поводом для разрыва стал довольно вульгарный случай, связанный с одной из таких историй. Единственно, что можно об этом сказать, так это то, что в их взаимоотношениях, видимо, уже и раньше были какие-то подводные камни: смутное недовольство, не до конца осознаваемые конфликты, и данный случай просто позволил противоречиям выйти на поверхность.

Д. Философов. Рисунок Л. Бакста

В декабре 1905 года, накануне Рождества, Вальтер вроде бы проговорился Сергею, что Дима хочет отбить у него любовника, польского студента по имени Вики. Дягилев, узнав об этом, пришел в ярость и помчался в «Данон», дорогой ресторан на Мойке, где, как он знал, его брат ужинал (как на грех, в тот раз вместе с Гиппиус). Дягилев закатил такую сцену, что «лакеи повыскакивали отовсюду и произошел грандиозный скандал».[131]

Вскоре после этого Дягилев написал своей тетке Ноне письмо, в котором извинялся за то, что «…по личным причинам не будет больше посещать наш дом»².

Последний козырь – решение о разрыве – выложил, скорее всего, тоже сам Дягилев. Теперь уже ничто не мешало Философову с легким сердцем покинуть Санкт-Петербург. «Пока я все делал, чтобы разойтись принципиально, – это до конца не удавалось. Но при первой житейской грязной истории, которая для меня лично грязь, – Сережа нашел возможным совершенно устраниться»³. Он решил уехать 10 февраля 1906 года, еще до отъезда Гиппиус с Мережковским. Дягилев об этом не знал. Поезд уходил в 12 часов дня с Варшавского вокзала, откуда они в прежние времена отправлялись вместе в заграничные поездки. В этот день в 11 утра Дягилев ночным поездом прибыл на Московский вокзал и на месте узнал, что Философов через час уезжает. Он помчался через заснеженный центр города на Варшавский.