Серое братство

— Ты прав, иначе пока не получается, — согласился Поэт. — И нужен единый хозяин с большой дубиной в одной руке, и со сладким пирогом — в другой. Только тогда мы уйдем, и не будем напоминать о своем существовании. Если бы Братство существовало во времена жизни этих святош — Патрика и Доминика — то никогда бы оно не позволило вырасти Розам. Поверь мне.

— Хорошо, все это понятно, — я вытянул гудящие ноги и устроился поудобнее. — Но почему Егерь хочет видеть меня в вашей компании? Я что, особенный?

— Я сам удивляюсь. Егерь — человек умный и скрытный. Если он пожелал втянуть тебя в наше болото — сиди и не трепыхайся. Служи Братству и не чирикай. Потом спасибо скажешь.

Спасибо, утешил ты меня, друг. А что делать мне, непонятно откуда взявшемуся и непонятно куда бредущему?

10

В Котах следы Магвана еще теплели, но по скупым рассказам обывателей сонного городка, еле дышащего в окружении вековечных дубов и сочного мшаника, такой человек действительно был здесь. Он переночевал в единственной харчевне и поутру исчез, как прошлогодний снег. О нем бы никто и не вспомнил, если бы не наша настоятельная просьба рассказать все о странном пришельце. Плохо было то, что Магван купил лошадь. Теперь догнать его было очень сложно. Конечно же, о цели своего путешествия он никому не говорил. Поэта известие больше озадачило, чем расстроило. У меня тем временем возникло две мысли: Магван играет с нами, забавляется, видя наши потуги догнать его. Может быть и так, что он заманивает нас в укромное место для быстрой расправы. Ладно, буду надеяться на Поэта. Он опытный человек, сообразит что-нибудь. Вторая мысль была крамольной. Никто не хочет ловить Магвана. Как-то уж вяло, робко действует Братство. Отрядило на поимку матерого врага двух человек — причем, попутно, только и всего — один из которых даже не понимает, почему он вообще связался с Орденом.

Обуреваемый такими мыслями, я плелся за Поэтом, и мое настроение не поднялось даже после покупки двух неплохих лошадок. Уже не было смысла таиться и косить под вагантов. Кто в лесной глухомани будет обращать внимание на странных путников? Мы рванули в Глотку, еще большую дыру, чем Коты. По этому поводу Поэт сделал замечание:

— В землях Ланса полное запустение. А ведь магистрату Ламберга следовало бы побеспокоиться. Это ведь их союзник. Еще один год такого попустительства, и Ланс качнется к лону церкви Святого Доминика.

Скачка по разбитым и совершенно заброшенным лесным дорогам не столько утомляла, сколько усиливало мое недоумение. Что забыл в этом захолустье Магван?

— Мне не нравится дорога, — внезапно остановил свою лошадь Поэт и нахмурился. — Она превращается в болото. Насколько я знаю, за Глоткой начинаются гиблые места. Болота тянутся на много лиг, почти до Галл.

— Магван заманивает нас в ловушку, — бодро заявил я.

— Почему бы и нет? — задумался Поэт. Поведение его становилось все более странным.

Мы проехали еще немного, пока дорога совсем пропала из вида, и торжественно въехали прямиком в болотистые леса. Из-подо мха проступала ржавая вода, под копытами лошадей вязко гуляла зыбкая почва, пышная зелень деревьев постепенно сменилась чахлыми кустами и угрюмостью высохшего ивняка и тополей. Два раза лошади проваливались по самое брюхо, пока мы не выбрели на сухое место.

— Сделаем привал, — предложил разумную вещь Поэт, глядя на небо.

Солнце еще не зашло за горизонт, но здесь, в мрачном и сыром месте, окруженном со всех сторон стеной леса, уже наполнялись чернотой тени, а крики то ли птиц, то ли голодных зверей все чаще раздавались из глухомани. Я каждый раз вздрагивал, вспоминая при этом рассказы жителей Глотки о тайнах местных топей.

— Надо разводить костер, — сказал Поэт, спешившись. — Боюсь я — дело не обойдется привалом. Будем ночевать. А без огонька нас сожрут начисто.

Лошадей мы стреножили, чтобы они могли пощипать сочную травку, и далеко не уйти. Из дорожных мешков Поэт достал нехитрую снедь. Страхи страхами — а кушать хочется.

— Я догадываюсь, куда мог уйти Магван, — рассуждал Поэт. — Его можно было назвать дураком, но он знает, что делает. Хитрец. Он наверняка не пойдет в сторону Туберга. Слишком скучно для него бродить в захолустье. Хотя дьявол его разберет, что ему вообще нравится.

Словно в ответ на его слова по кронам деревьев пробежал ветер, где-то за нашими спинами раздался гулкий вздох, лошади всхрапнули. Ветер еще сильнее затянул свою верховую песню. Поэт сделал охранное движение руками, словно упоминание о дьяволе в его законное время накличет беду.

— А на юге? — прервал я неприятную тишину. Мне самому было не по себе.

— Там жизнь, люди. На его месте я бы пошел туда. Просто мы имеем дело с незаурядным противником, и заранее предугадать его действия невозможно.

— Можно, если знать все места его лежки, — возразил я. — И тогда будет гораздо легче следить за ним.

— Пытались, но все наши люди куда-то исчезали. Братство решило не рисковать в дальнейшем, и перестало таким образом отслеживать Магвана. Тут нужен совсем неожиданный ход, который ему незнаком.