Серпантин

шалости. Такие, например, как игра в жмурки. Понятное дело, это была совсем не

та игра в жмурки, которой он развлекал себя в сопливом детстве. Просто все так

ее называли.

На осенних каникулах раздевалка на первом этаже закрылась на ремонт, ремонт

затянулся неизвестно на сколько, поэтому все шестиклассники стали сдавать свои

курточки в импровизированную раздевалку в подвальном помещении. Это было такая

маленькая каморка с прибитыми к стене гвоздями, в которую добраться можно было

лишь миновав широкий полутемный коридор, отделявший ее от лестницы. Как раз этот

то самый коридор и являлся полигоном для так называемых жмурок. Кто-нибудь из

мальчишек обычно становился в закуток, где находился выключатель от единственной

тусклой лампочки в коридоре и терпеливо дожидался, когда девчонки шумной стайкой

спустятся с лестницы и потопают в сторону раздевалки. Где-то на середине их пути

свет обычно гас, и из-под лестницы выскакивала ватага притаившихся там

мальчишек, догоняла в панике мечущихся девочек, после чего начиналась настоящая

свалка. В кромешной темноте раздавались испуганно-игривые визги, возня и даже

рассерженные возгласы, когда кто-нибудь из мальчишек совсем наглел и хватал

какую-нибудь шестиклашку за (хм-хм) то, что вскоре сможет именоваться грудью.

Жорик принимал участие в этих играх нечасто, все больше от скуки. Это немного

забавляло его, но не больше. Он не испытывал никаких особых эмоций, хватая этих

визжащих соплюшек за их интимные места, разве что легкий азарт бывалого

сердцееда, ведь он считал себя тогда уже слишком взрослым для подобных невинных

забав. Но все его школьные приятели были настолько захвачены возможностью

безнаказанно потискаться с ровесницей, что Жорику приходилось тащиться на

перемене в раздевалку, чтобы не сидеть в классе в компании зануд типа Эдьки

Расулова. Наверное девчонки тоже получали какое-то удовольствие от жмурок,

потому что на большой перемене большинству из них вдруг приспичивало отправиться

в раздевалку неизвестно зачем, тем более что они прекрасно знали об ожидавшей их

там засаде. Много лет спустя, вспоминая школьные проказы, Герка с удивлением

вспомнил, что Ева никогда не принимала участия в этих милых забавах. Это

казалось странным, особенно на фоне слов Эльдара, который совсем недавно

утверждал, что она была патологически развращенным ребенком. Впрочем, однажды

Ева все-таки попалась. Именно тогда все и началось для него, Герки.

В один прекрасный день Жорик отправился на большой перемене с парой

одноклассников в раздевалку 'разогнать кровь', так сказать и набраться сил после

изматывающей контрольной по математике. Под лестницей их ждали трое таких же

бойцов из параллельного класса, дело было только за дичью. Дичь не заставила

себя долго ждать, и как только девчоночьи голоса раздались на лестнице, все

пошло по накатанному сценарию. Когда вырубился свет, Жорик со всей шумной

компанией выскочил из укрытия и схватил первое попавшееся тело. Тело, как

обычно, начало судорожно вырываться, но он крепко обхватил его сзади, уткнувшись

носом в затылок.

Отпусти, козел! — с ненавистью зашипел девичий голосок. — Я не играю здесь с

вами, мне нужно домой.

Благодаря тонкому слуху, Жорик сразу вычислил по голосу кто в его руках. Женька

Самохина, одноклашка. Худая чернявая зануда, с которой он толком и не общался

никогда. Не очень удачный трофей, но ловить кого-то уже поздно. Со всех сторон

слышались визги и топот, что означало, что девчонок всех разобрали и скоро

включат свет. Больше пары минут бродить в потемках было опасно, потому что

девчата могли сильно разораться и привлечь внимание кого-нибудь из учителей

наверху.

Женька брыкалась совершенно всерьез, отчего Жорик даже растерялся. Она явно

прикладывала все усилия, чтобы вырваться, в этом не было не капли того игривого

сопротивления, к которому он привык. Эти тихони такие недотроги, что они вообще

воображают себе! Жорик разозлился. Ну уж нет, если попалась, курочка, значит

никуда не денешься. В конце концов неплохо бы было и узнать как там у этой

соплюшки с развитием. Его рука быстро нашла в темноте ее маленькую грудь и

сжала. Другой рукой он еще сильнее обхватил талию девочки, готовясь к

закономерному взбрыку, но тут произошло нечто необъяснимое. Ее тело почему-то

расслабилось и почти повисло у него на руках. Судорожный вздох, который он не

услышал, а скорее почувствовал… Ее голова мягко откинулась ему на плечо. Он не

удержался и неожиданно для себя скользнул губами по ее щеке. Это длилось

какие-то секунды, но в эти секунды время остановилось, и во всем свете остались

только они двое…

Его тело будто прошила молния. Целый каскад ощущений, не испытанных им еще

никогда… чувство благодарности за то, что она так искренне откликнулась,

пронзительная нежность и безумное желание слиться с ней в единое целое…

Когда он начал приходить в себя, то первой, как ему показалось, разумной мыслью

было то, что от этой девчушки можно легко добиться чего-то большего, чем от

остальных. Второй разумной мыслью было, что зажегся свет и его руки обхватывают

пустоту.