Серые камни

Сейчас сквозь его облик проглядывал покровитель. Это его глаза были красными, от самого колдуна почти ничего не осталось, кроме сознания и этого тела, которое почти покинула жизнь. Полуживой мертвец — вот кем он был. Но еще один шаг, и даркир покинет оболочку, не умирая. Он перешагнет грань, оставшись живым, только так можно было обрести ту мощь, о которой он мечтал. После смерти иссякает сила, но она освобождается, как только исчезает скорлупа, сдерживавшая ее. Вот что означал переход — освобождение!

Грэйд болезненно поморщился и погладил впалый живот, после посмотрел на свою кисть и усмехнулся, ясно увидев кости, обтянутые серой кожей. Впрочем, он был весь, как рука. Кости выпирали везде, куда падал взгляд. Даркир превратился в иссохшую мумию, но это уже не имело значения. Закономерный итог, желанный. Грэйд немало выполнил черных дел на благо Тайрада, пока шел к своей цели.

Когда-то, когда молодой чародей узнал о даркирах, он пришел в ужас. Пожиратели живой плоти, так называл их его учитель. Все это казалось мерзким и противоестественным, пока Грэйд не затеял спор с другим чародеем. Ему хотелось покрасоваться своей силой, хотелось утереть нос собрату, сытно живущему в замке высокородного риора. Проиграл. Проиграл и стал посмешищем. Риор приказал вышвырнуть дурня за ворота замка. Челядь тыкала в него пальцами, стража не скупилась на затрещины, пока недотепу тащили к воротам.

Будущий даркир отомстил. Он подкараулил счастливого соперника и зарезал его. Раз чары оказались бессильны, помог самый обычный нож. Это немного успокоило Грэйда, но не только. Он вдруг понял, что отнимать жизни не так уж и сложно, и даже не противно. И тогда чародей задумался о даркирах. Ему захотелось получить их могущество. Но главное, он больше не хотел сгорать от стыда, слушая насмешки. Грэйд не хотел быть слабым.

Беда была лишь в том, что даркиров ненавидели. Они несли смерть, и потому чаще умирали сами быстрей, чем достигали желанного итога. Грэйд сделал вывод — ему нужен могущественный покровитель. Не простой риор, и на того найдется управа. А вот лиору никто не указ. Из всех правителей выбор пал на Эли-Харта. Он был слишком корыстен, слишком завистлив и охоч до чужого добра, коварен и мстителен. Именно такой защитник нужен был начинающему даркиру. Но являться в горный риорат в том состоянии, в котором он тогда был, молодой чародей не решился. Ему нужно было предложить Тайраду то, от чего горец не сможет отказаться. И Грэйд начал постигать доселе незнакомое мастерство.

Дух-наставник отозвался быстро. Он взял себе живого ученика, и это оказалось жутковато и странно. Слушать голос, звучавший в голове, и не прослыть безумцем, оказалось не так просто… поначалу. Потом Грэйд привык и научился жить по указке незримого учителя.

— Ты готов, — как-то услышал даркир и понял, что теперь он может явиться к лиору Эли-Харта.

Свой родной риорат Грэйд покинул вскоре после того, как связался с Наставником. С тех пор он нигде подолгу не задерживался, чтобы не навлечь на себя беду. Часто менял не только города и деревни, но и риораты. Служил высокородным, помогал смердам — собирал по крупицам свою силу, наращивал ее, и однажды достиг необходимого уровня. В те дни Грэйд был еще похож на человека, только в темных волосах появились первые белые пряди, да молодость вдруг увяла, не оставив по себе даже памяти.

Когда он явился к Тайраду, даркиру едва исполнилось двадцать пять. Сейчас ему было тридцать, но из мутного отражения на Грэйда смотрел древний старец. Никто не знал его настоящего возраста. Эли-Харт считал, что его колдун старше господина, а даркир не спешил исправлять его ошибку. Так было удобней. Меньше вопросов, меньше подозрений.

Он прошел к Эли-Харту, лишая стражей воли, походя, не тратя на это лишнего времени. Ему нужно было впечатлить лиора, заставить обратить на себя внимание, выслушать. И это удалось. Тайрад изумился больше, чем разгневался. Он даже усмехнулся и указал незваному гостю на стул.

— И зачем же я понадобился тебе, чародей? — спросил господин, рассматривая Грэйда.

— Я нужен тебе, — заявил даркир. — Я могу многое. Но главное, я не оспорю твоих желаний, даже если они будут бесчестны. Я стану тенью, которая понесет твою волю тому, на кого укажешь, и он исполнит ее.

— Но зачем тебе нужен я?

— Каждому псу необходим хозяин. Ты дашь мне кров и свое покровительство, я тебе свое мастерство и исполнение желаний.

— Желаешь богатые покои? — насмешливо спросил Тайрад.

— Ты можешь поселить меня в подземелье, я буду рад и этому. Мне не нужно богатство, я хочу служить тебе.

— Почему?

— Я вижу тебя в сиянии величия и выбираю лучшего из лучших.

Лесть сделала свое дело. Самодовольство всегда было слабым местом горца. Он гордился собой, любовался, и Грэйд использовал слабое место лиора.

— Стало быть, подземелье? — уточнил Тайрад, и даркир неспешно кивнул. — Быть по сему. И не вздумай после требовать от меня больше того, чем просишь теперь.

— Если мой господин пожелает наградить меня, я буду счастлив. Но сам я прошу лишь о крове и пище. Этого мне будет достаточно.