Серые камни

— Мерзость, — просипела она, вытирая рот тыльной стороной ладонью. — Пора и вправду отдохнуть. Из-за переживаний такая слабость. И эта тошнота уже замучила. Теперь и вовсе вырвало. — Лиори выдохнула и прикрыла глаза. — До сих пор мутит.

— Госпожа, — осторожно позвал чародей, все это время наблюдавший за Альвией. — Позвольте мне вас осмотреть.

— Полежу и все пройдет, — попыталась отмахнуться лиори, но Ферим заступил ей дорогу и упрямо повторил:

— И все ж позвольте мне вас осмотреть.

— Не отстанешь?

Он мотнул головой и указал на узкую лежанку. Лиори обожгла чародея сердитым взглядом, но прошла, куда ей указали и легла, накрыв глаза рукой. Ферим склонился и накрыл ладонями живот Альвии.

— Моя госпожа, — вновь заговорил он с еще большей осторожностью, — вы ведь были близки с мужчиной, когда оказались оторваны от дома?

— Да ты в своем уме, чтобы спрашивать меня об этом? — лиор гневно сверкнула глазами из-под руки. — Что там?

— Иного вывода мне не сделать, потому что только тогда вы не могли пить моих снадобий и… понесли.

Альвия убрала совсем руку, несколько мгновений рассматривала чародея, после села и переспросила:

— Что?

— Землю Эли-Борга посетила благодать, Боги послали вам первенца, — ответил Ферим, на всякий случай отступая на пару шагов назад. — Ваше чрево больше не пустует, госпожа. И, кажется, его отец…

— Райв, — выдохнула лиори. Глаза ее расширились, ладонь накрыла живот, и осознание, что только чудом еще не убила отца своего дитя, накатило так стремительно, что новый спазм сжал горло Перворожденной.

Она сорвалась с места, добежала до ведра и некоторое время содрогалась от рвотных позывов. Наконец развернулась и потрясенно прошептала:

— Боги, как же это… Это точно?

— Да, госпожа.

Альвия закрыла глаза и криво усмехнулась:

— Какое издевательство, Ферим.

Я лишаю себя возлюбленного, но его часть остается со мной, чтобы стать вечным напоминанием о свершенном грехе. И что дальше? Свадьба с Дин-Талем, чтобы скрыть истинное отцовство? А после жизнь, полная холода и отчуждения с мужчиной, которого я более не желаю видеть подле меня. Но иначе мне скрыть правду… Архон! — воскликнула она. — Стало быть, ты так решил сделать меня счастливой, Райв? Забрав отца, ты даришь мне ди… тя.

Лиори стремительно развернулась к чародею. Взор ее зажегся возбуждением, и она вопросила:

— Сын или дочь? Ты видишь?

— Я вижу Перворожденного, лиори. Он огласит своим криком Борг в начале лета.

— Лиор ушел, лиор вернулся, — прошептала Альвия и повторила недавно прочитанные строки: — Ежели преступник сможет вернуть то, что он взял, то его грех считается искупленным… Забрал жизнь господина, вернул жизнь господина. Боги, как же славно, что не дочь, замена должна быть равноценной. Ведь так, Ферим? Он стал пособником Ройфа, и изменник убил лиора, а теперь Райверн возместил ущерб. Ведь так?

— К… кажется, так, — неуверенно кивнул чародей, но уже через мгновение повторил уверенно: — Так. Только как вы скажете о том, что долг уже оплачен?

— Как есть сказать не могу, это верно. Нужно подумать. Нужно все обдумать… — она потерла ладони и бросилась прочь из покоев чародея, однако на пороге обернулась и велела: — А ты разберись с моим состоянием, я не могу хвастать перед подданными содержимым моей утробы.

— С этим я справлюсь, — улыбнулся Ферим, вдруг ощущая облегчение.

— Собрать Совет! — выкрикнула лиори. — И Бьена тоже. У него дельная голова. А у меня есть одно важное дело, — добавила она тише и устремилась лишь к одной ей известной цели.

И в этот раз на лице Перворожденной не было привычной маски надменности и равнодушия. На ее губах сияла искренняя и светлая улыбка. Новый начальник стражи начал склонять голову при виде госпожи, да так и застыл, изумленно взирая на незнакомую женщину со знакомыми чертами, которая изо всех сдерживала себя, но то и дело прибавляла шаг, переходя почти на бег. Альвия приветливо кивнула риору, и у того открылся рот. Он гулко сглотнул, протер глаза и обернулся вслед.

— Литы есть, значит лиори, — пробормотал он. — Сходить к чародею что ли? Мерещится всякое…

И высокородный был не одинок. Двое прислужников загляделись на улыбающуюся госпожу, пока шли навстречу друг другу, столкнулись, и грохот посуды огласил Борг суматошным звоном. Благородная лейра едва не прошла мимо лиори, не сразу сообразив, что сияющая женщина — это Перворожденная. Лейра охнула и поспешно склонилась, испуганно воскликнув:

— Простите, моя госпожа, не по злобе…

— Оставьте, — отмахнулась Альвия и поспешила дальше.

Спроси обитателей Борга, какая лиори их пугает больше, они бы сейчас затруднились ответить. Они уже привыкли к холодной и отстраненной госпоже, и открытая улыбка наводила на мысль: что-то не так. Но да подозрений своих придворных Альвии дела не было. Она вновь спешила в подземелье, и в этот раз у нее были совсем иные вести.