Вам теперь понятно, почему Евгений Примаков был серым кардиналом уже при Брежневе, а затем у всех остальных правителей России, практически до своей смерти уже в XIX веке, а в конце 90‐х он входил в число 10 мировых мудрецов, которые раз в год собирались где-то для того, чтобы обсуждать судьбы мира…
Он искренне верил в необходимость и успех перестроечных реформ, поэтому активно поддерживал Горбачева, был кандидатом в члены Политбюро, руководителем Центра ситуационного анализа РАН, стал председателем Совета Союза Верховного Совета СССР, членом Президентского совета и входил в ближайшее окружение Горбачёва. С 13 марта 1991 года и до распада СССР являлся членом Совета безопасности СССР.
Поэтому 20 августа 1991 года совместно с Бакатиным и Вольским выступил с заявлением против ГКЧП в поддержку Горбачёва, а 21 августа летал к Горбачёву в Форос в составе делегации вице-президента РСФСР Руцкого. Но уже в сентябре 1993 года не поддержал указ президента Ельцина о роспуске съезда народных депутатов и Верховного Совета. Однако после 10 сентября 1998 года, когда в России произошел дефолт, президент Ельцин назначил Примакова на пост председателя Правительства России.
В последние 14 лет жизни Примаков председательствовал в созданном им «Меркурий-клубе» ветеранов «большой политики», где делал аналитические доклады. Они затем отправлялась президенту Путину, который писал на них резолюции с поручениями. Однако новая власть его уважала, к советам прислушивалась, но править они хотели сами…
Поэтому Примаков ушел из большой политики, но остался интеллигентным и уважаемым человеком в большой политике, авторитет которого признавали не только в России, но и во всем мире.
Руководитель и создатель ИМЭМО Арзуманян в подборе кадров руководствовался только интересами дела. Он создавал уникальный исследовательский центр и нуждался в высококлассных специалистах, которых в СССР было мало. При этом они были уже в почтенном возрасте и смотрели на современный капитализм через призму идеологии марксизма-ленинизма и сталинизма, не сообразуясь с реалиями середины XX века.
Арзуманян был убежденным коммунистом, но одновременно убежденным и последовательным приверженцем линии XX съезда на демократизацию общественной жизни и освобождение экономической науки от сталинизма. Этим он и руководствовался, подбирая сотрудников в свой институт.
В ИМЭМО на должность начальника отдела кадров не было «действующего резервиста» КГБ, как во всех советских госучреждениях, а работала с 70‐х до середины 90‐х годов Евгения Дмитриевна Демьянова, а секретной частью руководила Елена Прошкина.
Поэтому в ИМЭМО вернулись из лагерей авторитетные специалисты Далин, Громов, Зубчанинов, Каплан и Этингер, отбывший четыре года в ГУЛАГе по «делу врачей», дочь расстрелянного по «Ленинградскому делу» председателя Совмина РСФСР Родионова Инесса Иванова, а также исключенные из академической науки по политическим мотивам Мендельсон, Хмельницкая и Пигулевская.
Арзуманян «не побоялся пригласить, в том числе на ответственные посты, большую группу творческой молодежи — заботливо им выращенного и оправдавшего его надежды Иноземцева, а также Мартынова, Тягуненко, Быкова, Скорова, Тимофеева, Хесина, В.В. Рымалова, Осадчую и других».
Затем Георгий Арбатов, ставший основателем Института США и Канады, сыграл огромную роль в становлении российской политологии и научной американистики. Он был не только мужественным и смелым человеком, боевым офицером и ветераном гвардейской минометной артиллерии. Он был одним из самых образованных мыслителей с новыми взглядами на политику.