Серые кардиналы советской эпохи

Поэтому Андропов сам пришёл к власти, а потом способствовал избранию Горбачева генеральным секретарем, а к реформам вели другие люди — Александр Яковлев, Арбатов, Примаков, Шеварднадзе. Эти люди определили курс на демократизацию, либеральные экономические реформы и приватизацию власти, что и привело к краху СССР, а они сами и их дети получили место в мировой элите…

В этом есть доля правды, но их роль была сильно преувеличена, хотя основания считать Питовранова и Примакова серыми кардиналами Андропова есть. В период расцвета и заката советской власти при Брежневе в кругах партийной элиты и части влиятельной интеллигенции действительно хорошим тоном было критиковать свою страну, социально-экономический строй и престарелых ретроградов-руководителей, которые сконцентрировали власть в своих руках, но не могли передавать ее по наследству.

Поэтому партноменклатура и часть элиты мечтала вернуть частную собственность, чтобы конвертировать свою власть в деньги и передавать деньги и собственность по наследству. Но ни председатель КГБ, ни члены Политбюро не могли проводить самостоятельную политику.

Это первым позволил себе только Горбачев, который тайно стал вести переговоры с Западом за спиной Политбюро, не выполняя намеченных коллективных решений в ходе переговоров и скрывая реальные договоренности во время встреч с Рейганом, Бушем, Тэтчер и Колем.

В СССР каждому государственному институту и учреждению противостоял другой институт, чьи функции не совпадали, а пересекались и конкурировали друг с другом. У КГБ такими конкурентами были МВД и ГРУ Генштаба. Даже внутри КГБ разведка и контрразведка конкурировали, а 5‐е (идеологическое) управление вело свою, понятную только генералу Бобкову, политическую линию.

Поэтому Андропов никогда не был единоличным «хозяином на Лубянке». Его первые заместители Цвигун и Цинев, тесно связанные с Брежневым, реально обладали большим влиянием в КГБ, чем Андропов. Он сумел заручиться поддержкой Громыко, но он не мог диктовать политику МИДу. Лояльность Суслова имела теоретический характер, поэтому на идеологию он влиял через Бобкова, а личная дружба с маршалом Устиновым не позволяла ему руководить армией, где в руководстве Генштабом Ахромеев и Огарков имели разные взгляды.

Влиять на внешнеэкономическую деятельность он не мог — Косыгин был практически самостоятельным руководителем Совмина, а пришедший ему на смену Тихонов не имел авторитета. Однако собирать компромат на всех руководителей государства Андропов не только мог, это по умолчанию входило в его прямые обязанности, как по поручению Брежнева, так и в личных интересах.

Поэтому личная разведка была нужна Андропову. Когда в 1967 году в Париже была образована Франко-советская торговая палата, а в Москве открылся ее филиал, там начала действовать спецрезидентура советской внешней разведки, созданная по личному указанию Андропова, руководить которой он назначил Питовранова, занимавшего должность заместителя председателя Торгово-промышленной палаты.

Новая структура получила название «Фирма», руководить которой назначили советского агента-нелегала. «Француза надо знать, — рассказывал он. — Никаких особых денег для установления с ними контактов не требовалось.

В моем распоряжении был большой загородный дом с парком, вот я и звал их туда погостить. Хороший обед, чудесное вино, легкий намек на возможную прибыль от контрактов — и зовешь погулять по парку. Там задаешь тему разговора, и остается только слушать: ради того, чтобы красиво сказать, французы готовы вплести в свою речь самую закрытую информацию. А женщинам я постоянно дарил подарки, пусть мелочь, и говорил или писал приятные слова: дамам важно, что о них не забывают».

В числе друзей «Фирмы» оказались многочисленные политики, бизнесмены, их родственники, жены и любовницы.

Поэтому особые советско-французские отношения в 1970‐х годах во многом обеспечивались этой личной разведкой Андропова, а Брежнев, собираясь в Париж, точно знал, что будут просить французы на переговорах и до каких пределов они готовы отступать.

Главные оперативные вопросы резидентуры решались лично Андроповым. Он распорядился, чтобы у отдела «П» был отдельный бюджет и независимые от КГБ каналы связи с представителями за рубежом. В первые годы существования «Фирмы» Юрий Владимирович участвовал в планировании многих операций, а Питовранов осуществлял организующую работу с завербованными агентами.

«Моя новая задача состояла в том, чтобы найти десятка два человек, на которых можно было положиться. Я их нашел. Я не снимал этих людей с их работы во внешнеторговых структурах, а просто включал в свою орбиту, нацеливал на дополнительные вопросы. Они стали переключаться с конкретных коммерческих операций на серьезные и перспективные оперативные дела», — рассказывал он.