Серые кардиналы советской эпохи

Однако Питовранов не имел права на вербовку агентов. Их всегда вербовали действующие оперативные сотрудники спецслужб и передавали на связь резиденту. Внешнеторговые организации всегда были переполнены агентурой КГБ. В каждом иностранце виделся потенциальный шпион. Поэтому всех, кто имел контакты с иностранцами, вербовали. Нежелавших изгоняли с работы как не пользовавшихся политическим доверием.

Питовранов привлек на работу в ТПП бывшего заведующего кафедрой Высшей школы КГБ Князева, поручив ему ведать кадрами ТПП. В «Фирме» он был заместителем и занимался контрразведкой. Питовранов принял в «Фирму» и другого своего сослуживца Хачика Оганесяна, бывшего его советником в представительстве КГБ. Он стал заниматься разведкой.

Там же работали агентурная пара Наталья Петрова-Серуш Бабек и пара Серуш Бабек-Шабтай Калманович. За короткий срок они заработали для группы Питовранова огромные денежные средства и сами сказочно разбогатели. После кончины Бабека в 1992 году его дело продолжила вдова Наталья Петрова, ставшая одной из самых состоятельных женщин России, которая жила теперь в России или в Швейцарии.

В середине 1970‐х годов «Фирма» стала самостоятельным отделом спецопераций — отделом «Ф» в управления «С» ПГУ КГБ под общим руководством Питовранова, который числился старшим консультантом, но под оперативным руководством начальника отдела полковника, а позже генерал-майора Киселева.

Киселев в своей книге «Сталинский фаворит с Лубянки» писал, что атмосфера встреч Андропова и Питовранова была «не просто товарищеской, но искренне уважительной, даже возвышенно-сердечной. Юрий Владимирович обращался к Питовранову — Женя или Женечка».

По словам Добрюхи, писавшего мемуары бывшим руководителям КГБ Семичастному и Крючкову, последний говорил ему: «Я слышал от Андропова, что Хрущев, приступив к разоблачению Сталина, до этого сам настолько погряз в крови, что не ему было открывать рот. Да и в отношении Берии, по словам Юрия Владимировича, Никита Сергеевич наплел много такого, чего и не было.

Поэтому, говорил мне Андропов, когда-то объективный подход к Берии будет восстановлен. Относительно Сталина Андропов твердо придерживался мнения, что обязательно настанет день, когда имя Сталина будет достойно отмечено всеми народами… В отличие от Хрущева, (Андропов) преступником Сталина не называл».

Встречи Питовранова с Андроповым происходили регулярно, но строго конспиративно. Потому что Цинев и Цвигун, как заместители в КГБ, следили за всеми его контактами и без приглашения являлись к нему в кабинет на Лубянке. Андропов понимал, что за каждым его шагом следят. Но в его кабинет можно было пройти не только через главный подъезд, а из внутреннего двора здания на Лубянке.

Здесь, вплотную к выходу, всегда стояла черная «Волга» с зашторенными окнами. Этот автомобиль внешне был похож на «Волгу», но являлся модификацией «Чайки» и ЗИЛа, с мощным двигателем, автоматической коробкой передач и непробиваемыми покрышками колес. Водителем был помощник Андропова Калгин.

В основном этот автомобиль использовался Андроповым для выезда на конспиративные встречи. Андропов гримировался, чтобы не быть узнанным в конспиративных квартирах КГБ. Перед его выездом охрана здания никого не допускала во внутренний двор, поэтому, кого перевозит автомобиль, они могли только догадываться. Для официальных выездов Андропова использовался ЗИЛ-115, где водителями-охранниками были офицеры 9‐го управления КГБ.

У Андропова не было друзей, их ему отчасти заменяла его тайная жизнь — агенты, резиденты и конспиративные квартиры, где он любил встречаться с людьми: садился к накрытому столу, выпивал рюмку любимого рейнского вина Liebfraumilch, которое ему запрещали врачи, закусывал слоеными пирожками с капустой и спрашивал: «Ну, рассказывайте, что там у вас».

Он умел внимательно слушать собеседников, помечая что-то на листке бумаги. Если для решения проблем предлагалось несколько вариантов, Андропов надолго задумывался.

Его слабым место всегда были родственники и семья. Особенно жена и сын от первого брака. Во время антисоветского мятежа в Венгрии, где Андропова был послом, его жена и сын стали свидетелями казней коммунистов и сотрудников спецслужб, тела которых для устрашения сотрудников советского посольства вешали на фонарных столбах и деревьях вниз головой напротив здания посольства.

Существует версия, что сын Андропова Игорь был похищен повстанцами и его освобождал спецназ, которым руководил будущий глава КГБ Азербайджана Гейдар Алиев, которого потом опекал Андропов. Поэтому венгерские события оставили в душе Андропова и членов его семьи глубокий след. Его жена Татьяна Лебедева стала склонна к наркомании, а сын Игорь злоупотреблял спиртным.

Андропов просил доверенных сотрудников МИДа быть c Игорем построже. Вокруг него всегда вилась свора «друзей», заманивавших его в злачные места, где можно было хорошо выпить. Он и сам догадывался, чего стоят все эти люди, но устоять перед соблазнами не мог.