Серые тени в ночной тьме

Выскочившие на звук ружейного выстрела Коваль и его товарищи увидели ракеты желтого цвета и в свою очередь, выстрелом такой же ракетой дали понять, что у них все в порядке. Сомнений в том, что Афонин догадается, что это сигнал именно его группы, у Сергея Ивановича не было – ведь маршруты поисков каждой группы были оговорены заранее еще в домике егеря Боборыкина. Так что с западной стороны мог стрелять лишь Коваль.

– Так, – сказал он несколькими минутами позже, разворачивая карту, как только они вернулись в дом. – Вот смотрите – это наша избушка. Иваныч же дал сигнал от дальней заимки, вот этой. Значит, во-первых, все из вертолета живы-здоровы, а во-вторых, они ночевали там прошлую ночь. Тогда где они могут быть сейчас, а, мужики?

Коваль смотрел с хитрецой во взгляде на своих товарищей.

– Ну, все понятно, вот в этой избушке, – сказал Баранников, показывая пальцем отметку на карте. – Она как раз была у них на пути, а сейчас…

– А сейчас располагается как раз между нами – и группой Сергея Ивановича, – уверенным тоном закончил его мысль Коваль. – Ну, что, пошли?

Через полчаса группа Коваля быстрым шагом шла по тихому с утра лесу. Еще спали белки, зайцы, рыси. Не трещали сороки, даже пласты снега не издавали, падая, гулкого стука, соприкасаясь с твердым настом.

На счастье Коваля и его спутников, плотно насытившиеся накануне снежные чудовища тоже отдыхали.

Группа Коваля успела к заимке с Елисеевым и его товарищами раньше группы Афонина, да это и понятно. Во-первых, расстояние, которое отделяло заимку с затерявшимися в тайге от их первого места ночевки, было в полтора раза дальше, а во-вторых, шедшие всю ночь, Афонин и товарищи были вынуждены отдохнуть хотя бы час.

Ну, и позавтракать заодно. Наконец, просто попить чаю – двигаясь так, человек потеет и теряет много влаги. Тут уж хочешь – не хочешь, а пить чай просто необходимо.

Все это Коваль, Баранников, Дундуков и Гаврилов учитывали. Не трудно было догадаться, каким образом уже на рассвете Афонин и его спутники смогли оказаться у дальней заимки.

К которой должны были сейчас только начать движения от места катастрофы.

Опасения и ночные страхи были на время забыты, и в свою очередь, (попив чаю и перекусив бутербродами), группа Коваля двинулась вперед.

х-х-х-х-х-х-х-х-х-х

Они обнимали одинаково крепко и Евсеева, и Петю, и, конечно, ребят. При этом Вера в голос плакала и все порывалась рассказать, как было ночью страшно, как они боялись, что снеговики вернутся и ворвутся в домик.

Некоторое время в жаркой тесной избушке царили сумбур и общий шум, никто из пришедших даже не обратил внимание на упоминание девушкой каких-то там «снеговиков». Потом все как-то успокоились, шум стал затихать, разговор упорядочился.

Баранников немедленно занялся поврежденной ногой Веры, усадив ее на лавку. Он достал из своего рюкзака медикаменты и принялся колдовать над ссадиной, распространяя при этом крепкий запах медицинской химии.

Остальные уселись кто куда.

– Ну, и что за снеговики вас так напугали? – спросил Коваль.

И Евсеев начал рассказывать о том, что они видели накануне перед снегопадом. А также о том, что он увидел на месте первой ночевки.

И начал он именно с этого.

Он рассказал, как накануне утром обнаружил странные следы вокруг заимки, внутри которой они спали, не ожидая никаких опасностей. Как что-то заставило его уничтожить следы и умолчать об увиденном, чтобы не пугать остальных, и в первую очередь – ребят.

– Я ведь ничего конкретного предположить не мог… – рассказывал он. – Просто решил на всякий случай промолчать.

Потом он перешел к тому, что они наблюдали сквозь окно заимки вчера, прямо перед началом снегопада. В тот момент, когда он рассказывал, как снеговики рвали на части зайца, Вера заплакала. Не от боли в обрабатываемой ветеринаром ноге. Она вспомнила предсмертный плач зайца.

– Я так и не понял, – продолжал рассказ пилот, – кто это такие. На вид – просто маленькие снеговики, уродливые, словно бы детишки вылепили. Но у них ноги и руки, тоже из снега, а не ветки или палки, из которых детишки делают руки снеговикам. Глаза есть, рты… И все! Никаких носов-морковок!

– У них вообще нет носов, – дополнил его слова Павел.

Он успел в углу переговорить с отцом о том, как обстоят дела со свадьбой, они что-то между собой решили (наверное, на какой день переносить теперь гуляния – ведь уже вовсю шли рабочие дни! И придется ждать следующих выходных…).

– Поразительно вот что! – внес свою лепту в рассказ Петюня, до этого помалкивающий. – Скорость передвижения у них – просто потрясающая! На вид – ноги тоненькие, слабенькие, но бегают они быстро! И еще! Как они рвут на части добычу – так ведь не бывает! Они… – он понизил голос, поглядывая на всхлипывающую Веру, – они зайца в две секунды порвали и сожрали, честное слово!

– Так и было! – подтвердил его слова Евсеев. – Через две-три секунды только скелет обглоданный остался на снегу! Все съели, и даже клочки подобрали!