Серые земли Эдема

Один парень поднял руку:

– Я читал, что ей поклонялись довольно занятно, устраивая сексуальные оргии.

Аудитория явно устала от тонкостей неоплатонизма и желала развлечься. Я пожал плечами:

– Культ Афродиты очень древний. Еще до расцвета греческой цивилизации ее почитали в Финикии как Астарту, а в Вавилоне как Иштар. Наверное, вы имеете в виду вавилонскую Иштар. В ее храмах имелись роскошные покои, где жрицы отдавались пришедшим на поклонение мужчинам. Не только жрицы-проститутки, но и каждая женщина в Вавилонии должна была время от времени участвовать в таких обрядах.

– И я бы не прочь, - заржал парень. - Вообще, почему бы опять не ввести культ Астарты, а то наше православие больно скучно. Посты да молитвы.

Я поспешил закончить занятие.

Но вечером, изнывая от тоски по Кире, вспомнил явление Аннабель в московском бомбоубежище. Не соскучилось ли наше пресыщенное общество по древним дионисийским культам? Лилит, Астарта, Афродита - не разные ли это имена одной и той же богини любви? Быть может, не зря Платон различал Афродиту Уранию, и Афродиту Пандемос.

Где-то я читал, что, по мнению древних, боги состоят из особого вида материи, настолько тонкого, что обычно не воспринимается органами чувств. Так что они материальны и могут рождаться, а также умирать, если их не питать веществами такими же тонкими, как они сами: запахами благовоний, цветов и, в особенности, жизненной энергией живых существ, находящейся в крови. Отсюда и человеческие жертвоприношения…

Но боги это или демоны? Или ни то, ни другое - а просто энергоинформационные сущности, которые живут в тонкоматериальных мирах и питаются психическими излучениями людей? Сейчас их часто называют эгрегорами, но, может быть, греческие мудрецы больше знали о таких вещах, а мы утратили это знание, погрузившись в бесконечные эксперименты наподобие тех, какими занимался Роман.

Кто же ты, Аннабель?

В общем, я долго ворочался, пока не заснул.

Роман все еще не мог выйти из творческого кризиса. Как-то я зашел в гости - он жил в другом корпусе, соединенном с моим крытым переходом. Наверное, чтобы удобнее переходить из дома в дом во время снежных буранов.

Роман выставил на кухонный стол бутылку водки и нарезал соленой семги (эту вкусную рыбу продавали в местном магазине довольно дешево).

– Так и не выпили за встречу. Давай наверстывать.

Выпил сразу полстакана, закусил семгой и посмотрел в темное окно.

– Рано стало темнеть. Работать бы и работать, но лабораторию уже видеть не могу. Что толку аппаратуру переналаживать. Все вслепую…

Вид у него и в самом деле был измученный: светлые волосы торчат лохмами, под глазами темные впадины, один рукав рубашки застегнут, другой закатан по локоть.

Я попробовал отвлечь его воспоминаниями о школе, спросил, был ли на встрече выпускников?

Роман отвечал односложно, пил водку и мрачнел. Потом все-таки заговорил, но снова про работу:

– Ты знаешь, у меня ощущение, что мы наткнулись на что-то очень важное. Нигде не встречал упоминаний о затемнении света в фокусе плазменных образований. Наверное, все дело в характеристиках плазмы, с которой мы работаем. Случайно на них набрели. Фотоны словно куда-то исчезают, а вместо них появляются другие элементарные частицы. Но какие? Зарегистрировать не можем, у нас даже пузырьковой камеры нет. Может быть, это частицы темного вещества Вселенной, о котором так много гадают. Тогда и в самом деле может потянуть на Нобелевку.

Оставалось поддержать умную беседу.

– Понятно, вы регистрируете некий феномен, но его причины неизвестны. Обычное дело. А если попробовать выявить другие феномены, влияющие на этот эффект? Чтобы он то усиливался, то ослабевал…

Роман поставил пустой стакан и ухмыльнулся.

– Тоже мне, глубокая философия на мелком месте! Этим я и занимаюсь. Беда в том, что надо подобрать много параметров. Тут и электронная температура, и ионная, и плотность плазмы, и плотность магнитного поля… У меня такое впечатление, что если все совпадет, то возникнет эффект резонанса, пойдет лавинообразное выделение новых частиц, и мы сможем их наконец зарегистрировать. Только для подбора нужных параметров и суперкомпьютера не хватит. Даже классическая задача трех тел неразрешима, а тут четыре или пять факторов…

И Роман стал безнадежно грызть семгу.

Но отчаявшимся он не выглядел, в глазах была даже некая веселая бесшабашность, и я внимательно на него посмотрел. Знал приятеля как облупленного, всегда сумеет вывернуться. Почему-то в душе появилось нехорошее предчувствие.

– Вот бы попасть в мир, о котором ты рассказывал, - продолжал разглагольствовать Роман, но водки больше не наливал. - Я кое-что прочитал, это называется астральным поиском. Выходишь в энергоинформационный слой, его еще называют ноосферой, и там можешь отыскать любую информацию.

– Попробуй, - с сомнением сказал я. - Может быть, у тебя талант обнаружится. У меня получилось только с помощью специальной компьютерной программы.

Роман не отступал: