Серый тлен забвения

Несмотря на влагу, в воздухе находилось множество почти неподвижных частиц пыли, которые колыхались при каждом моем шаге, будто я брел сквозь толщу затхлой мутной воды. Вокруг не было слышно ни звука. Время от времени мне казалось, что луч фонаря выхватывает из темноты какое-то движение, но тень, промелькнувшая неподалеку, тут же ускользала от его тусклого мягкого света. Иллюзия быстро исчезала. Я мерил шагами просторное помещение, а эхо, отражавшееся от старых стен, вторило моей поступи. Помещение оказалось гораздо просторнее, чем я себе представлял. И чем дольше я здесь находился, тем отчетливее понимал – бродить по этим коридорам абсолютно бессмысленно. Они не содержали в себе ровным счетом ничего интересного. Что, собственно, я вообще ожидал здесь увидеть?

Облако пыли, обволакивающее меня, внезапно пришло в движение. Я невольно напрягся. Ветра в этом месте не было, да и быть не могло. От затхлого воздуха в голове уже пульсировала пока еще слабая, но вполне ощутимая боль и тяжесть. Тем не менее, серые частицы вокруг меня колыхались, словно повинуясь загадочной незримой силе, постоянно меняя свое направление.

Леденящий страх закрался в мой разум. Я вдруг буквально кожей ощутил рядом чье-то присутствие, из последних сил пытаясь убедить себя, что все происходящее – просто игра моего воображения.

Тем временем, пыль уже тянулась за светом моего фонаря, словно он стал магнитом. Я замер, а потом закрыл глаза, надеясь, что после того, как открою их, наваждение исчезнет. Но когда мой взгляд снова вонзился во тьму, стало только хуже.

Поток пыли, напоминавший теперь одну огромную воронку, окружил меня, превращаясь в почти непроницаемую стену. Бежать было некуда. Хаос, в центре которого я стоял, был вездесущим и всепоглощающим. А охвативший меня страх, смешавшийся с чувством собственной беззащитности перед чем-то древним и неведомым, заставил стиснуть фонарь так, что его корпус жалобно скрипнул под моими пальцами.

В мутном потоке начал вдруг проявляться чей-то неясный силуэт. Его словно бы не касалось движение клубящегося вокруг пылевого облака. Он начинал жить собственной жизнью, с каждым мгновением становясь все отчетливее, обретая новые грани и формы. Но самым ужасным было то, что он неотступно приближался ко мне. Вокруг по-прежнему властвовала тишина, но теперь мое сердце отбивало столь безумный ритм, что казалось, отзвук его, отражаясь от темных стен, разносится по всему подземелью непрерывным, сводящим с ума гулом.

Создание, стоящее предо мной, будто обрастало странной эфирной плотью, все более становясь похожим на человека. Оно медленно подняло веки, а потом, издав протяжный вой черным провалом рта, ринулось на меня. Его пасть расширилась до чудовищных размеров, намереваясь поглотить меня целиком, превращаясь в зияющую заполненную мраком бездну.

Отпрянув назад, я упал на мокрый пол и закричал, что было сил. Ужас клокотал во мне, а пришедшее осознание того, что пыль, все это время витавшая рядом – прах некогда заключенных в этих стенах людей, лишь усиливало его.

Не знаю точно, сколько я лежал так, оглушая себя собственным криком, захлебываясь звуками своего же голоса. Страх парализовал меня, и я не в силах был оторваться от пола. Единственное, на что я оказался способен – словно безумец впиваться руками в вязкую мягкую землю, не чувствуя больше боли, утратив возможность мыслить.

Должно быть, всего на несколько мгновений мое сознание угасло, но сказать этого точно не могу. Однако, когда я пришел в себя, тут же что было сил ринулся к выходу. Фонарь я, конечно же, обронил, но свет теперь был мне совершенно не нужен. Единственное, на что я смотрел – белый прямоугольник выхода, будто зависший в пустоте, в конце длинного черного тоннеля. Я бежал, чувствуя по пути прикосновения чьих-то невидимых рук, пытавшихся задержать меня. Нарастающий злобный шепот слышался отовсюду. И, чем громче он становился, тем больше я, преодолевая себя, ускорял свой бег. Происходящее не было галлюцинацией, просто не могло быть ею. Я отчетливо понимал это. Стоило мне остановиться, кошмар, шедший за мной по пятам, поглотил бы меня навсегда.

Пол под ногами сотрясался. С потолка посыпались мелкие частицы раздробленного камня. Опоры, слагавшие это место, начали с грохотом обрушиваться в опасной близости от меня.

Наконец, последним отчаянным рывком я вырвался из подземелья, буквально взлетев по ступеням старой лестницы. Мрачные тени позади растворились в потоках мягкого света. Часть первого этажа осела прямо на моих глазах. Грубые обломки осыпались, извергая клубы густой пыли и навсегда запечатывая ведущий в старую темницу проход.

Задыхаясь от страха и усталости, я вышел за ворота замка и, недолго думая, рухнул прямо наземь, прислонившись спиной к нагретой солнцем стене из серого камня. Здесь, в лучах вечернего солнца, бояться мне было нечего. На какое-то время я полностью утратил ощущение реальности. Мой разум нуждался в отдыхе. Так, неподвижно, я провел, возможно, около получаса.