Серж Гензбур: Интервью / Сост. Б. Байон

Д. Б.: Но если бы не Серж, то я бы провалилась во всех этих фильмах. Я без него ничто.

С. Г.: Я думаю, мы справимся. Будем сосуществовать. Карьера Джейн будет расти одновременно с моей. Но если ее карьера пойдет вверх, а моя останется на месте... (Качает головой и делает указательным пальцем отрицательный жест.)

Я люблю Джейн, она значит для меня очень много, а точнее, все. Я никогда раньше подобного не произносил, но я действительно люблю эту девушку. Если она меня бросит... (Качает головой и закуривает.)

Теперь хотелось бы немного поговорить о Джейн.

С. Г.: А что тут говорить? Я уверен, что именно благодаря ей песня завоевала такой успех. Я предвидел, что Джейн будет бесподобна, я это знал, вот почему свое имя на обложке диска я попросил напечатать маленькими буковками, а ее — огромным жирным шрифтом. Вначале я думал, что спою эту песню с Бардо, она, собственно, и была написана для Брижит, а потом понял бездарность затеи. В журналах того периода столько скандальных статей о нас писали, что, если бы мы еще спели вместе Je t’aime, moi non plus, из этого вообще раздули бы невесть что. Потом я поклялся себе никогда не записывать эту песню. Я играл и играл ее, но всякий раз понимал, что имею дело со слишком тонким, чувственным произведением. Когда я дал послушать песню Джейн, она сначала была шокирована, потом я сел за рояль. Мы с Джейн сохранили тональность до мажор, и что самое интересное — Джейн смогла спеть мелодию на октаву выше. Мне кажется, ее голос звучит особенно. Думаю, именно Джейн принесла славу этому диску, вряд ли оригинальный вариант завоевал бы столько сердец.

А теперь вопрос Джейн. Серж сказал, что вы сначала были шокированы песней. Почему?

Д. Б.: Когда я услышала эту песню, то более всего меня шокировали слова. Я не очень хорошо знала французский, так как недавно приехала из Англии и не все понимала, но то, что я услышала, меня вогнало в краску. Я ужасно не хотела прослушивать песню еще раз, а когда Серж заговорил о том, что хорошо бы спеть ее, мне сделалось жутко. А потом я влюбилась в мелодию, она потрясающая, очень красивая, и я согласилась петь.

Я понимаю людей, которых шокировала наша песня, она действительно странная, но она чистая. Я думаю, она очень чистая.

С. Г.: Это песня о любви, вот и все. «Я тебя люблю, я тебя тоже нет» — это любовная песня. А знаете, почему «я тебя тоже нет»? Потому что парень просто слишком робок, чтобы сказать «я тебя тоже».

Д. Б.: Серж меня веселит, он смешит меня. Когда мы стали встречаться, то очень много гуляли, он водил меня повсюду, все показывал, и мы много смеялись. Меня спрашивали, как я могу любить этого циника, который ненавидит женщин. А я ничего подобного в Серже не заметила. Он водил меня в клубы, в рестораны, он очень забавный. А когда пьяный, вообще прелесть. Знаете, я считаю, он под маской цинизма просто скрывает свою робость, свою скромность.

С. Г.: Да я вообще не циничный, я романтик. В юности я был скромником и романтиком. Я стал вести себя цинично в ответ на нападки, касающиеся моей внешности, точнее, моего уродства и еще моей прямоты. Я очень прямой человек. Все путают прямоту и цинизм.

Из того, что вы называете уродством, вы умудрились сделать стиль, который как раз передает ваше вечное стремление к откровенности, прямоте.

С. Г.: Да я знаю, что не красавец, но мне совершенно все равно. Если кого-то интересуют красавцы, то это, конечно, не ко мне. Но у меня были женщины, которые любили меня таким, какой я есть. Джейн, кстати, самая красивая женщина из всех, кого я знал, и тоже не обращает ни малейшего внимания на мое внешнее несовершенство.

Д. Б.: Мне нравится, что люди называют Сержа циничным, потому что так я чувствую свое превосходство над ними. Знаете, это как иметь собаку, которая на всех лает и кусается, а подходя к хозяину, машет хвостом.

С. Г.: Я прочитал где-то, что надо принимать женщин за то, чем они хотят казаться, позволяя оставаться тем, чем они являются. Это явно про Джейн. Но я принимаю ее именно за того человека, которым она является.

Д. Б.: Серж сумасшедший.

Серж Гензбур и Джейн Биркин на репетиции.

С. Г.: Музыку надо чувствовать. В ней все взаимосвязано. Невозможно просто петь сочиненное произведение. В процессе исполнения певец тоже должен творить, и для этого необходимо все время чувствовать в себе ритм, пульс, нерв музыки, которую воссоздаешь на сцене. А часто получается, что голос звучит как бы отдельно от музыки.

(Подходит к Джейн и настукивает пальцами ритм.)

С. Г.: Ты поешь неритмично. Я это слышу. Ты затягиваешь.

(Джейн поет.)

С. Г.: Нет, ты можешь немного замедлить, но это должно быть ритмично.

С. Г.: Когда я в первый раз увидел Джейн, то подумал: «Боже, что за английская дурнушка!»