Сесил Родс — строитель империи

Мы пьем за вас, Фуззи-Вуззи, за миссис
      и за малышей!
Нам дали задачу — разбить вас, и, конечно,
      мы справились с ней.
Мы били по вас из Мартини, жуля в честной игре,
Но в ответ на все это, Фуззи, вы нам прорвали
      каре!
Мы пьем за вас, Фуззи-Вуззи, за Судан,
      где родной наш дом!
Вы были темным язычником, но первоклассным
      бойцом,
Оттого, что вы, Фуззи-Вуззи, с головою,
      как стог на дворе,
Черномазый бродяга,
Прорвали британское каре.

О схватках с ндебелами Родс знал теперь не как в 1893-м, не по донесениям. Сейчас он сам стоял во главе отряда в двести пятьдесят человек. В мае, за час до того, как его отряд вышел в путь к Булавайо, он отправил письмо сэру Харкурту, главному судье на процессе по набегу Джемсона. Письмо очень сентиментальное. Он просил Харкурта понять: «Я пытался объединить Южную Африку, и у меня не было никаких эгоистических мотивов». Просил сжечь письмо, если он останется жив. Ну, а если нет, то чтобы Харкурт, сидя в гостиной и покуривая, вспоминал последние слова его, Родса.

Что же, на самом деле Родс жил в ожидании смерти? Или это была игра, и он хотел тронуть сердце старого судьи? И вообще, почему он написал именно Харкурту? Может быть, потому, что от Харкурта в немалой степени зависел если и не приговор, то, во всяком случае, моральная оценка действий Родса. И была опасность, что Харкурт не будет выгораживать Родса в той мере, в какой ему, Родсу, хотелось бы. Назвал же его Харкурт «способным, но нечестным»!

В начале мая Чемберлен просил Родса и Бейта выйти из совета директоров «Привилегированной компании». Родс ответил телеграммой: «Отставка может подождать — завтра у нас бой с матебелами».

Письмо Харкурту Родс писал два дня, 13 и 14 мая. Может быть, оно слишком долго шло к Харкурту, а может быть, недостаточно тронуло его, слышавшего и не такие признания. Во всяком случае, 21 июня 1896-го Харкурт написал Чемберлену: «Пока Родс остается директором-управляющим, в Южной Африке не будет мира».

26 июня Родса вывели из состава директоров «Привилегированной компании». А ведь это было главное детище всей его жизни! Любимое.

А тут еще, в те же дни, в двадцатых числах июня, началось и восстание шонов в восточных округах Южной Родезии. «Вся страна вокруг Солсбери восстала», — сообщалось в донесении из Солсбери от 23 июня.

Еще одна опора уходила из-под ног Родса. Весь мир знал с его слов, что завоеванием Родезии, свержением «кровавой тирании» Лобенгулы он спас «миролюбивых» шонов от «кровожадных» ндебелов. А теперь шоны вслед за ндебелами поднялись против своего благодетеля!

И если восстание ндебелов и шонов затянется, акции «Привилегированной компании» совсем упадут, весь этот громадный биржевой мыльный пузырь лопнет! Родсу припомнят и его собственные заявления, что не генерал, присланный из Англии, и не офицеры королевской армии руководили операциями по подавлению, а он, Родс. Если сам руководил, то и свалить не на кого!

В Лондоне его ждет парламентское расследование набега Джемсона. А сюда, в его Родезию, прибыл заместитель британского верховного комиссара Южной Африки, чтобы разобраться в причинах восстания.

Но может быть, самое главное, чего он боялся, — что память о нем, слово «Родезия», только-только успев появиться на картах мира, так и не сумеет удержаться… Его имя! Он нервозно говорил:

— Ведь нельзя же это изменить! Невозможно переменить название. Слыхали вы когда-нибудь, чтобы название страны меняли?

Да, Родс тогда понял справедливость пословицы, что беда не приходит одна… И от проклятой малярии никак не избавиться. Трясет… Сердце все время напоминает о себе… И почти никого из близких людей нет рядом. После злосчастного набега почти все они в тюрьме, под следствием… По словам одного из его биографов, он даже думал о самоубийстве. Вероятно, это преувеличение. У него оставались еще и покровители, и последователи, и, главное, деньги.

Но все же для спасения всего, что он считал делом своей жизни, нужны были чрезвычайные действия. Какие?.. Какие?..

Ради таких мгновений стоит жить?

Завязать переговоры с ндебелами? Они хорошо помнили войну 1893-го, когда одно посольство Лобенгулы за другим бесследно исчезали, «по ошибке» расстрелянные родсовскими пионерами.

Начались попытки установить хоть какой-то контакт. Наконец, посланцам Родса удалось встретиться с несколькими индунами. На предложение прекратить сопротивление индуны ответили:

— Почему мы должны сдаваться? Мы держимся крепко и отбрасываем белых каждый раз, когда они нас атакуют… если белые устали от борьбы, они могут прийти и сдаться.

Посланцы Родса взяли неверный тон. Все надо было начинать сначала.