Сесил Родс — строитель империи

Тем временем англичане оправились от первого шока. Пока вырабатывался план действий, началась подготовка общественного мнения. В первых же корреспонденциях англичане читали о дикой резне, бесчисленных изуродованных трупах соотечественников, о зверски убитой белой девушке. В Булавайо взывают о спасении шести с половиной тысяч женщин и детей, которым грозит такая же участь, говорилось в «Таймсе». Разумеется, повстанцы не щадили белых, но все же, правды ради, надо сказать, что в Булавайо находилось только 1547 человек. И из них 915 были мужчинами призывного возраста, к тому же отлично вооруженными. Во всей области, охваченной восстанием, европейцев вообще было в два раза меньше, чем приведенная в «Таймсе» численность женщин и детей.

Но пропаганда делала свое дело — помогала Родсу. А тем временем формировались воинские части, подбирались офицеры. Английские власти сразу выделили десять пулеметов «максим» последнего образца. Золотопромышленники заявили, что они на собственные средства создадут отряд волонтеров. В Южную Родезию отправились отпрыски семей лорда Грея, лорда Гиффорда, других аристократических родов Англии. Лондонское правительство не скрывало, что английскому солдату придется проливать кровь за «Привилегированную компанию». Когда Чемберлена спросили в парламенте, кто будет оплачивать расходы по подавлению восстания — компания Родса или казна, он ответил, что находится «в сомнении».

Оставленную ндебелами дорогу англичане использовали не для того, чтобы уйти, а, наоборот, чтобы получать подкрепления. В Булавайо приехал лорд Грей, он сменил Джемсона на посту администратора Южной Родезии. Он устроил 3 мая парад ройск и заявил:

— Булавайо теперь в такой же безопасности, как Лондон.

В начале июня все основные британские подцепления уже подтянулись, и английских солдат, полицейских «Привилегированной компании» и волонтеров насчитывалось в Южной Родезии уже три тысячи человек. Начались широкие операции к северу от Булавайо.

Жгли селения, угоняли еще оставшийся у африканцев скот, уничтожали посевы и продовольственные запасы. А «укрепления» — пещеры, где скрывалось население, — взрывали динамитом. Отголоски этих расправ доходили до Англии, и правительству приходилось отвечать на вопросы в палате общин. Но в ответах звучала лишь непреклонность. На вопрос, отвечает ли правилам ведения войны уничтожение жилищ огнем и динамитом, Чемберлен отвечал:

— Обычаям южноафриканской войны сжигание селений туземного врага соответствует.

На вопрос об уничтожении продовольствия:

— Я полагаю, что зерно уничтожается нашими силами тогда, когда невозможно увезти его с собой для снабжения наших людей.

А о возникшем у ндебелов голоде:

— Я полностью доверяю своим должностным лицам на местах и не собираюсь вмешиваться в их компетенцию.

Все это Чемберлен говорил под аплодисменты немалой части палаты общин.

В июне и первой половине июля страна к северу от Булавайо уже была разорена. Но главный оплот восстания находился к югу, в горах Матопос. Туда отступали повстанческие отряды, окружавшие Булавайо. Туда направились и главные карательные силы.

Вскоре оказалось, что тут, в Матопос, нечего рассчитывать на скорую победу. Конечно, голод был мощным союзником. Но во-первых, сколько-то продовольствия в горах было припасено. Главное же, скалы давали повстанцам возможность обороняться долго.

А воевали они, как говорилось в английских сводках, «с величайшим неистовством». Доведенные до отчаяния уничтожением своих селений, истреблением своих семей, они стали нападать сами. В ночь на 20 июля они напали на отряд в четыреста семьдесят человек. Бой длился шесть часов. Англичане потеряли тринадцать человек убитыми и тяжелоранеными. Для колониальной войны и для одной только схватки цифра была необычайно большая.

На следующий день англичане попытались напасть на полк Бабияна. Этот индуна, когда-то ездивший в Англию к королеве Виктории, теперь глубокий старик, был одним из вождей восстания. Его воины умело использовали естественные укрепления горного кряжа, и англичанам пришлось удовольствоваться тем, что они взорвали динамитом несколько пещер. В официальной телеграмме в Лондон говорилось: «Результаты неудовлетворительны. Потери врага очень малы, очевидно — 50 человек. Моральный эффект сражения сомнителен».

Не припомню, чтобы Киплинг, столь часто цитированный на страницах этой книги, писал прямо о воинах-ндебелах. Но к ним вполне справедливо отнести его слова о суданцах, в те же годы сражавшихся с англичанами на другом участке полосы Кейптаун — Каир.