Съест ли меня моя кошка? И другие животрепещущие вопросы о смерти

Так при чем здесь трупы? Например, в Западной Африке вспышки холеры были вызваны трупами, хотя люди об этом даже не подозревали. Когда нежно любимый член семьи умирает от холеры, его родственники омывают и подготавливают тело. Испражнения, выделяемые трупом (и инфицированные холерой), попадают в воду или на руки близких, которые участвуют в омовениях, а затем принимаются за подготовку поминального

обеда. Таким образом вода и еда на поминках оказываются зараженными бактериями, и не успеешь оглянуться, как возникает вспышка холеры.

Звучит ужасно, но хочу сразу прояснить: лишь некоторые инфекции, такие как холера и лихорадка Эбола, делают труп опасным. Эти заболевания крайне редко встречаются сегодня на территории США и Европы. У вас гораздо больше шансов умереть от возгорания пижамы, чем от лихорадки Эбола. И нам невероятно повезло, ведь мы имеем дорогостоящие системы обеззараживания и удаления отходов, которые способны нейтрализовать холеру. Если вы захотите омыть тело умершего от рака, от сердечного приступа или погибшего в результате мотоаварии, а затем тут же возьметесь за подготовку угощений, то все, включая омывающих и поминающих, будут в безопасности. (Хотя я все же рекомендую мыть руки, перед тем как приступать к приготовлению какой-либо еды, вне зависимости от того, входит ли в распорядок вашего дня омовение усопших.)

А что насчет трупа, полностью погруженного в воду? Это, конечно, более экстремальный пример. Хотя бы из-за «фу-фактора»: никто не хочет, чтобы в водопроводе плавал человеческий труп или свежая тушка скунса. Однако как быть с телами, похороненными на кладбище? Трупы разлагаются под землей, но там же находятся источники воды для сельских поселений. Разложение кажется довольно отвратительным. Ведь нет ничего хорошего в том, чтобы гниющие трупы находились возле питьевой воды.

Ученые провели исследования в рамках этой проблемы, и у них теперь есть ответы на ваши вопросы.

Разложение может выглядеть (и пахнуть) отвратительно, но бактерии, задействованные в этом процессе, неопасны. Не все бактерии одинаково плохи. Эти, например, весьма дружелюбны и не вызывают у живых людей никаких заболеваний, они всего лишь пожирают мертвецов.

Чтобы понять, что происходит с телом после захоронения, ученые изучают продукты разложения (словосочетание «продукты разложения» наводит меня на мысли о брендированных футболках и чехлах для iPhone), содержащиеся в воде и почве вблизи могил. Если захоронение неглубокое — менее метра от поверхности, — то тело, которое не было забальзамировано, разлагается очень быстро. Плодородная почва работает как «очищающий элемент, сокращающий период разложения». И не только: ее верхний слой не пропускает загрязнения в глубокие слои, в которых и находится вода. Пока туда не попадает тело, зараженное одной из тех крайне опасных инфекционных болезней, которые я упоминала, с водой все должно быть в порядке.

На самом деле то, что мы делаем с трупами, стремясь предотвратить их разложение, более токсично, чем процесс их естественного разложения. Нередко при захоронении тела химически обрабатывают, помещают в толстый деревянный или металлический гроб и закапывают очень глубоко — на два метра и более. Считается, что такая глубина безопасна и для трупа, и для всех остальных. Но металлы, формальдегид и медицинские отходы могут нанести больше вреда подземным водам, чем телу, которое они призваны защитить.

Например, известно ли вам, что солдаты времен Гражданской войны в США до сих пор атакуют... водоснабжение? Звучит странно, но это правда. Свыше 600 тысяч солдат погибли тогда в Америке, и их убитые горем семьи хотели, чтобы тела вернули домой для захоронения. Однако складировать гниющие трупы в вагоны поездов для отправки их по домам было невозможно (замученные проводники этого не потерпели бы). А большинство семей не могли позволить себе дорогостоящие железные гробы, которые допускались к железнодорожным перевозкам. Именно поэтому предприимчивые господа, которые зовутся бальзамировщиками, стали повсюду следовать за войсками, разбивать палатки и химически консервировать павших в бою солдат, чтобы те не начали разлагаться по пути домой. Бальзамировщики тогда еще экспериментировали с материалами и пускали в дело все — от опилок до мышьяка. Проблема с мышьяком состоит в том, что он токсичен для живых людей. Чрезвычайно, дико токсичен — вызывает различные виды рака, заболевания сердца, нарушения

в развитии плода... список длинный. И спустя 150 лет мышьяк по-прежнему сочится из земли на кладбищах времен Гражданской войны.

Пока солдаты медленно разлагаются, их тела смешиваются с почвой, выделяя мышьяк. При движении дождевых и паводковых вод сгустки мышьяка смываются в местные водоемы. Честно говоря, любая концентрация мышьяка в воде — это слишком большая концентрация мышьяка, но воду с его следовыми количествами пить безопасно. Тем не менее исследование воды, взятой из водоемов возле кладбища времен Гражданской войны в Айова-Сити, показало трехкратное превышение безопасной дозы мышьяка.