Сестра

– Знаешь что, дорогой, хватит! Сколько можно? Я понимаю, после травмы бывают депрессии, но пора уже возвращаться к жизни. Что такого страшного случилось? Ничего! Ты жив, здоров, что еще надо? Что ты лежишь сутками, как истукан? В общем, так, вот тебе путевка – езжай, отдыхай! Я очень надеюсь, ты вернешься тем Вадимом, которого я полюбила.

– Что я забыл в этой Турции? – буркнул Вадим, глядя на положенную Элеонорой бумагу, зазывающую к теплому морю

– А ты бы хотел Багамы? Не заслужил, дорогой. Даю тебе месяц… слышишь, месяц отдыха! Две недели на чужом берегу, оставшиеся две – на твое усмотрение. Я надеюсь, что этого времени тебе будет достаточно, чтобы определиться.

– Определиться с чем?

– Со всем… и со мной – в первую очередь. Я устала, устала чего-то ждать. Или ты женишься на мне, или, вернувшись из Турции, идешь на все четыре стороны.

– Даже так?

– А ты как хотел? Все, разговор закончен, я спешу! – Никольская ушла. Оставив путевку и конверт, в котором, наверняка, лежали деньги.

«А почему бы и нет?» – вдруг решил Арбатов. «Почему бы и нет? Так все осточертело! Элеонора все же молодец. Как она вовремя умеет из безобидной кошечки стать пантерой».

Вадим улетел в Анталию. Курортная интрижка отвлекла его от печальных мыслей. Мужчина, казалось, уже смирился с крахом своих неосуществленных планов. Его больше беспокоило, как же дальше быть с Никольской. Жениться он не хотел, но и терять то, что получил, благодаря этой женщине, был не готов. После возвращения он хотел оттянуть неизбежный разговор, потому что боялся его – он мог стать последним. Когда сегодня зазвонил телефон, Арбатов пожалел, что подключил его. Он не знал, что жизнь в очередной раз приготовила ему сюрприз.

****************

В полной тишине и одиночестве Арбатов лежал на кровати, рядом с которой стояла ополовиненная бутылка коньяка. Очнувшись от своих воспоминаний, он взял в руки мобильник. Покрутив телефон в руке, мужчина положил его на место. Никольская так и не звонила. Она знала, что Вадим вернулся. Но, вопреки его опасениям, не спешила услышать его голос. А Арбатов, еще недавно искавший способы избежать общения с Элеонорой, вдруг так захотел увидеть на мониторе телефона ее улыбающееся лицо.

– Молчишь, держишь марку, – вслух произнес изрядно захмелевший мужчина. – Правильно! Поставь меня на место! Кто я такой? Сопляк, решивший, что все могу. Да ни хрена я не могу! Даже тетушке своей не решился сказать правду. А ведь мог… мог! Тогда все было бы по-другому. Народный мститель! Кому и за что ты собирался мстить? Этой старой, несчастной женщине? А что, по-хорошему нельзя было? Так тебе и надо, – Вадим взял бутылку и сделал несколько глотков прямо из горлышка. – А Лена? Лена… бедная девочка… ее надо найти! Она вообще ни в чем не виновата. Арбатов, ты сволочь! Ты ничтожество! – мужчина плюхнулся на подушку, его самокритика продолжалась недолго. Выпитый коньяк возымел свое действие.

Проснувшись утром, Арбатов обнаружил спящую рядом Никольскую. «Боже, я ей все же позвонил», – подумал он. Попытка вспомнить, когда Элеонора появилась здесь, ничего не дала, так же, как и жалкие потуги восстановить в памяти то, что он мог ей наговорить. В голове остались лишь отголоски вчерашних терзаний и мук совести. Правда, сегодня они казались Вадиму смешными и даже жалкими.

– Доброе утро, пьянь! – Элеонора повернулась к Арбатову и обняла его.

– Доброе. Ты как здесь оказалась?

– Я? А кто мне вчера звонил? Кто просил… нет, даже умолял приехать? Кто говорил, что не может без меня?

– Видимо, я говорил, – Вадим поцеловал Никольскую. – А что я тебе еще говорил? Ну-ка, расскажи мне, расскажи, какой я мерзкий, – шутливым тоном произнес мужчина.

– Ты? Да ты уже спал, когда я приехала. Скажи спасибо за то, что я тебя раздела и осталась с тобой.

– Спасибо, – Арбатову стало легче на душе. Оказывается, он вчера просто вырубился, и это хорошо. – Спасибо, моя королева! – повторил Вадим и притянул Элеонору к себе.

– Надо иногда оставлять тебя одного, – сделала вывод женщина, когда эйфория от наслаждения стала проходить.

– Наверное, надо, – пробормотал Арбатов.

– А вдруг, уведут? Найдется какая-нибудь юная красавица и уведет тебя, что тогда? Кстати, о красавицах… кто такая Марина?

У Вадима екнуло сердце.

– Марина? Марина… а действительно, кто такая Марина? – пытался придуриваться мужчина. – Я не знаю никакой Марины, – он набросился на Никольскую с поцелуями.

– Подожди, – отбивалась та. – Подожди, сначала скажи правду.

– Какую правду? – Вадим не отпускал Элеонору из объятий.

– А чей телефон записан на этой бумаге? – женщина потянула руку к тумбочке. – Вот это, что это? – она наконец-то освободилась от цепких рук Арбатова.

– А-а, это? Да так, летела в самолете со мной какая-то девушка. Я ее даже не помню. Ну, пообщались мы с ней – не мог же я сидеть букой. Я и забыл, что она черкнула свой телефончик.

– Забыл? А зачем тогда положил сюда, почему не выбросил?