Сестра ветра

— Да, это так. То есть вы не возражаете, если я задержусь в Христиании еще на несколько месяцев?

— Как можем мы отказать герру Байеру в его просьбе после всего, что он для тебя сделал? — спокойно ответил отец. — Он пишет, что после этой роли ты станешь настоящей знаменитостью, что о твоем голосе и так говорит вся столица. Мы очень гордимся тобою, доченька.

— Думаю, он немного преувеличивает, папочка, — возразила Анна, немного покраснев от смущения.

— Едва ли, — не согласился с ней Андерс. — Но как бы то ни было, а тебе, Анна, придется поговорить обо всем этом с Ларсом. Он, конечно, не испытывает особой радости из-за того, что ваша помолвка и свадьба снова откладываются. Однако будем надеяться, что его чувство к тебе так велико, что он все поймет правильно.

Анна почувствовала, как все в ней сжалось при упоминании имени Ларса. Но она тут же взяла себя в руки. Нет, она не позволит омрачить грустными мыслями радость возвращения домой. Обо всем неприятном она подумает после.

Наконец они выехали за пределы городка и поехали по проселочной дороге, день уже был в полном разгаре. Анна блаженно закрыла глаза, с наслаждением вслушиваясь в мерный цокот копыт их лошадки и веселое щебетание птиц на деревьях по обе стороны дороги. Она вдыхала полной грудью чистый свежий воздух, ощущая себя зверем, выпущенным наконец из клетки на волю. У нее даже мелькнула шальная мысль: а что, если не возвращаться больше в Христианию?

Андерс сообщил дочери еще одну радостную новость. Ее любимица, корова Роза, благополучно пережила зиму. Значит, молитвы, обращенные к Господу, были услышаны, подумала про себя Анна. Потом отец стал рассказывать о подготовке к свадьбе Кнута, о том, как мать крутится сейчас целыми днями, словно белка в колесе: печет, варит, парит, тушит и жарит угощение для застолья в честь молодых.

— Сигрид — очень славная девочка. Думаю, она будет Кнуту хорошей женой, — заметил Андерс. — А самое главное — она пришлась по сердцу твоей матери. Что особенно важно. Ведь молодожены будут жить под одной крышей с нами. А когда вы с Ларсом поженитесь, то ты переедешь к нему. Мы тут планируем в следующем году построить ему новый дом.

Домой они приехали лишь с наступлением вечера. Все домашние вышли ей навстречу. Даже старая кошка Герди приковыляла на трех лапах, а собака Вива с радостным лаем прыгала и скакала вокруг Анны, то и дело норовя лизнуть ее в нос.

Мама крепко сжала дочь в объятиях.

— Весь день дождаться тебя не могла. Как доехала, доченька? Боже, ты такая худенькая! И волосы такие длинные… Нужно обязательно подстричь их…

Анна рассеянно вслушивалась в радостную болтовню матери, пока они все вместе направлялись в дом. Стоило переступить порог кухни, и на Анну пахнуло знакомыми и такими родными запахами дров, маминой тальковой пудры и псины.

— Отнеси вещи Анны к ней в комнату, — приказала Берит сыну, ставя чайник на огонь, чтобы заварить кофе. — Надеюсь, Анна, ты не станешь возражать против того, что мы переселили тебя в комнату Кнута. Она у него совсем маленькая, и двуспальная кровать для молодоженов туда никак не помещается. Твой отец немного подправил старую койку Кнута, подремонтировал ее, и теперь она вполне сгодится для одного человека. Получилась довольно удобная односпальная кровать. Завтра ты познакомишься со своей золовкой. Сигрид придет к нам на ужин. Ах, Анна, я бы так хотела, чтобы ты полюбила ее. Такая добрая и ласковая девочка. А уж рукодельница какая! И готовит отменно. Будет мне хорошей помощницей. А то я всю зиму промучилась тут со своим ревматизмом.

Следующий час Анна слушала восторженные речи матери, которые та расточала в адрес своей будущей невестки. Анну немного задело, что ее столь бесцеремонным образом выставили вон из ее комнаты, по принципу «ну раз тебя нет, так можно». Впрочем, Анна постаралась ничем не выдать своего огорчения, немного омрачившего радость возвращения в родной дом. Выпив кофе, Анна направилась в свою новую комнату, чтобы распаковать и разложить свои вещи еще до ужина.

Переступив порог, она с удивлением обнаружила, что все ее вещи сложены в корзины, в которых мама обычно возила на рынок цыплят. Она присела на жесткий матрас, на котором спал ее брат, и подумала про себя: а куда же они подевали ее старую кровать, на которой она спала с самого детства? Но судя по тому, как обошлись со всеми ее остальными пожитками, отец, скорее всего, порубил кровать на дрова для плиты. Чувствуя себя окончательно раздосадованной, Анна принялась распаковывать свою дорожную сумку.