Сестра ветра

— Искать хорошее и видеть во всем происходящем позитивную сторону можно и нужно всегда. И никогда не рано, Том. Вот, к примеру, возьми меня. До своей поездки в Норвегию я чувствовала себя такой потерянной, такой одинокой… А получается, что здесь я отыскала свою новую семью. Правда, мой родной отец — увы! — спившийся нечестивец. Но это так, к слову.

Том протянул ко мне ладонь, и я смущенно взяла его за руку.

— Привет, сестричка!

— Привет, братик.

Какое-то время мы сидели молча, не разжимая рук, переполненные самыми разными эмоциями. А в сущности, что такого? Просто наконец две половинки соединились в одно целое. Вот так все просто.

— Как странно… — начали мы с ним одновременно и тут же расхохотались собственной синхронности.

— Говори первой, Алли. Ты ведь у нас старшенькая.

— Подумать только! Я — старшая сестра. А вот в своей семье я всегда была на вторых ролях. Старшей у нас была Майя. Что ж, постараюсь наверстать упущенное и в полной мере воспользоваться всеми преимуществами своей первородности, — пошутила я.

— А я охотно соглашаюсь на роль второй скрипки, — миролюбиво сказал Том. — Но мы с тобой оба в один голос сказали «как странно». Что именно странно?

— Знаешь, я уже успела забыть, о чем именно собиралась тебе сказать. К тому же за последние дни случилось столько всего странного, — ответила я, когда нам подали ужин.

— Еще бы! И не говори, сестра! — Том поднял свой бокал с пивом и чокнулся с моим стаканом воды. — Что ж, за нас с тобой. За брата и сестру, встретившихся через тридцать лет после рождения. Знаешь, что для меня странно?

— Что?

— Я ведь больше не единственный ребенок в семье.

— Это правда. А знаешь, что странно для меня?

— Что?

— Что у шести сестер появился наконец брат.

44

За ужином Том предложил мне незамедлительно перебраться во Фроскехасет.

— Что за глупость продолжать и дальше жить в отеле. К тому же, Алли, половина моего дома теперь на вполне законных основаниях принадлежит тебе, — подчеркнул он уже после того, как поздно вечером я перебралась к нему и он сам внес мой рюкзак с вещами в дом.

— Кстати, может, ты объяснишь мне хотя бы сейчас, а что означает само это название «Фроскехасет»? — поинтересовалась я у него.

— «Лягушачий дом». Наверняка Хорст рассказал маленькому Феликсу историю о том, что он хранил в доме копию маленькой лягушки, которую Эдвард Григ постоянно носил с собой и всегда ставил на папку с нотами на рояле. Правда, я понятия не имею, что стало с этой лягушкой потом. Но, вполне возможно, именно она и дала название нашему дому.

— Знаешь, а все сходится. — Я с улыбкой взглянула на Тома, который, войдя в прихожую, бросил мой рюкзак на пол. Я склонилась над рюкзаком и извлекла из бокового кармана свою крохотную лягушку. — Взгляни! Это еще одна подсказка Па Солта, которую он оставил мне. А в Мемориальном музее Грига я видела не меньше дюжины точно таких же лягушек.

Том взял мою лягушку и принялся внимательно разглядывать ее со всех сторон. Потом тоже улыбнулся.

— А ведь он направил тебя, Алли, прямо сюда. Туда, где и находится твой настоящий дом.

* * *

Мы с Томом прошли генетический тест, причем Феликс настоял на том, чтобы и у него тоже взяли пробы слюны и волос. В течение недели мы получили результаты экспертизы, подтверждающие, что Том действительно является моим братом-близнецом, а Феликс — моим вновь обретенным отцом.

Внимательно изучив данные теста, мы обнаружили, однако, кое-какие несовпадения.

— А у нас ведь разные профили ДНК, — указала я. — Наверное, потому, что мы с тобой разнополые близнецы.

— Наверное, — согласился со мной Том и шутливо добавил: — Но должен заметить, что мой профиль гораздо красивее твоего, сестренка.

— Ладно уж, задавака.

— Пусть так. Но в любом случае, думаю, нам стоит позвонить нашему заблудшему папаше и сообщить ему эту радостную новость. Как полагаешь?

— Полагаю, да, — согласилась я с братом.

Вечером того же дня Феликс появился у нас с бутылкой шампанского и бутылкой виски лично для себя. И мы втроем с размахом отметили событие, означающее, что отныне и навеки все мы — родня. Том все еще держался с Феликсом достаточно скованно, но сильно старался, не в последнюю очередь ради меня. Я заметила, что и Феликс, со своей стороны, тоже принялся наводить мосты с сыном. Что ж, подумала я, отхлебнув небольшой глоток шампанского и чокнувшись с отцом и братом, для начала уже неплохо.

Феликс поднялся, чтобы отправиться к себе домой, и я увидела, как его шатает из стороны в сторону.

— А ты уверен, что в таком состоянии сможешь добраться к себе, да еще по горной дороге? — не на шутку встревожилась я, глядя, как он напяливает на голову свой мотоциклетный шлем.

— Запросто! Я уже почти сорок лет добираюсь домой в таком состоянии. И представь себе, даже ни разу не упал, — оскорбился Феликс. — Но спасибо за заботу. Ведь столько лет никто обо мне толком не пекся. Доброй ночи вам и спасибо за все. Заглядывай ко мне, Алли, ладно? — прокричал он напоследок, исчезая в ночи.