Сестра ветра

— Понимаю. И еще раз простите меня за то, что я поведал вам эту давнюю историю. Я бы ни за что так не поступил, если бы знал, что вы беременны. В таком состоянии ведь все воспринимается гораздо эмоциональнее и острее.

— Напротив, Феликс, мне сейчас стало гораздо лучше. И спасибо вам за то, что вы были предельно честны в разговоре со мной.

Я вышла из комнаты, потом на улицу. Колючий, солоноватый воздух приятно бодрил. Я быстрым шагом направилась вдоль набережной. На пришвартованных в порту судах кипела работа: грузы разгружались и загружались. Я приблизилась к одной из швартовых тумб и уселась на ее твердую холодную поверхность. Было ветрено, ветер разметал мои волосы, часть упала на лицо. Я собрала волосы в один пук и перевязала их лентой для волос, которую всегда ношу с собой.

Итак, сейчас я знаю все. Некая женщина по имени Марта зачала меня в Бергене от мужчины, которого звали Феликс, потом родила и почти сразу же отдала в чужие руки. Разум услужливо подсказывал, что я сама во всем виновата. Не стала бы копаться в своей родословной, ничего бы не узнала. Но обида, что Марта предпочла избавиться именно от меня, прожигала меня насквозь.

А хотела бы я оказаться на месте Тома? Поменяться с ним ролями?

Не знаю, не знаю…

Но одно сейчас я знала точно: с самого первого дня моего появления на свет рядом со мной всегда существовала некая параллельная реальность, и она, эта реальность, при определенных обстоятельствах могла бы легко стать моей судьбой. И вот эти две реальности наконец соприкоснулись друг с другом, столкнулись и даже сошлись воедино, а я сейчас мечусь между ними, и меня при этом раскачивает из стороны в сторону.

— Марта. Моя мать, — громко произнесла я. Интересно, я тоже стала бы называть ее Ма, как и Марину, учитывая сходство их имен? Иронично усмехнулась этому странному совпадению. Какое-то время бездумно разглядывала чаек, парящих на ветру. Потом начала думать о той жизни, которая зреет внутри меня. Представить себе не могла, что со мной может случиться такое…

Несмотря на то что прошло чуть более суток с того момента, как я узнала о своей беременности, и вопреки тому, что я никогда ранее не задумывалась всерьез о проблемах материнства, природные инстинкты уже одержали во мне верх. И я уже любила это еще не родившееся дитя всеми фибрами своей души.

— Как же ты смогла отдать меня? — с яростью выкрикнула я, глядя на воду. — Как ты только могла? — повторила я со всхлипом. Слезы градом покатились из моих глаз, но порывистый ветер мгновенно относил их прочь, попутно высушивая лицо.

Мне никогда не узнать истинные мотивы Марты. Не услышать ее версию всего того, что случилось тогда, тридцать лет назад. Я никогда не узнаю, как сильно страдала эта женщина, отдавая меня в чужие руки, как прощалась со мной в последний раз. Как потом вдвое крепче прижимала к себе и лелеяла своего ненаглядного Тома, отдавая ему всю материнскую любовь.

Мысли мои понеслись вскачь, словно табун диких лошадей. Я поднялась с тумбы и начала быстрым шагом расхаживать по набережной. Волны с шумом набегали одна на одну и яростно обрушивались на берег, который сдерживал их натиск. Вот так же и мысли в моей голове, подобно этим волнам, крушили друг друга, зеркально повторяя всю степень моего отчаяния.

Как же мне больно сейчас. Чертовски больно!

«И что же я нашла в итоге, отправившись в это путешествие? — спросила я себя. — Боль и только боль?»

«Алли, перестань быть эгоисткой, — укоризненно попеняла я самой себе. — А Том? Разве этого мало? У тебя теперь есть брат-близнец».

«Да. А Том? Ты забыла про него?»

Постепенно я стала успокаиваться и приводить свои мысли в относительный порядок, стараясь размышлять в позитивном ключе. Как же много совпадений в моих поисках с тем, что было у моей старшей сестры Майи. Майя тоже отправилась на поиски своего прошлого, а встретила любовь. Такую же любовь нашла и я, правда, моя любовь несколько иного рода, но все же. Еще вчера вечером, укладываясь в постель, я всей душой сострадала Тому, пережившему такое трудное детство. Потом попыталась разобраться в том, почему меня так тянет к этому человеку. Уж не влюбилась ли я, испугалась я в какой-то момент. И действительно ведь влюбилась, но совсем не так, как в Тео. А сейчас, когда я знаю, что Том — мой брат-близнец, мои чувства к нему не только вполне естественны, но и легко объяснимы.

Я приехала в Норвегию, только что потеряв двух самых близких мне людей. И все же… радость обретения Тома, размышляла я уныло, медленно шагая вдоль залива в обратном направлении, к отелю, никак не компенсировала ту боль, которую я испытала, узнав о своем прошлом.