Сестра ветра

Глава 26

Когда за ее похитителем шумно хлопнула дверь, Аэлло закрутила головой, осматриваясь.

Обстановка грубая, человеческая, и особую мрачность ей придают следы то ли запустения, то ли просто халатности. Низкий топчан, на котором она лежит, насквозь пропах застарелой пылью, пылинки кружатся в воздухе, в скудных лучах света.

На противоположной стене два слюдяных оконца. Свет пропускают, но что происходит на улице, не видно. Аэлло приподняла голову – в ногах у нее длинная деревянная лавка. Посреди комнаты стол, рядом стулья, или еще одна лавка, не видно.

Деревянные обшарпанные стены, пол и потолок тоже из дерева. Аэлло запрокинула голову, пытаясь посмотреть назад – печь с обсыпавшейся наполовину побелкой, и прибитые прямо к стене, полки с утварью.

Если приглядеться повнимательнее, на стенах раньше что-то висело. Светлые продольные полосы, довольно широкие, натолкнули Аэлло на мысли о гобеленах. На полу – Аэлло прищурилась – наверно раньше лежали дорожки, а сейчас по следам, что оставили мертвые тела, катаются клочья пыли.

Нестерпимо пыльно и душно. Кажется, проклятые веревки все сильнее стягивают грудь.

Кто-то раньше жил здесь, ухаживали за этим помещением, убирал, как мог, украшал.

У Аэлло сложилось ощущение, что она подглядывает за чем-то запретным, и от этого стало еще более жутко.

Ни хозяева, ни слуги не живут здесь. И то, что ее принесли именно сюда, пугает больше всего. Только что этот Красень показал, что человека здесь убить – раз плюнуть. Как он сказал слугам? На задний двор и на куски порубить?

Значит, на заднем дворе никто не увидит. И если туда попасть, можно попробовать отсюда выбраться! Вопрос теперь в том, как туда попасть?

Аэлло непроизвольно дернулась, ощущая, что веревки сильнее впиваются в кожу. Поморщилась, губы и щеки саднит, во рту долго был кляп.

Ничего, сказала она себе, ничего. Ему придется меня развязать. А там я смогу за себя постоять.

Дверь скрипнула, впустила того самого человека, с которым Аэлло сцепилась у трактира.

На нем синяя свободная рубаха до колена, небрежно подпоясана расшитым кушаком с кистями. Рукава сужены на запястьях, смуглые жилистые кисти с узловатыми пальцами.

На голове та же круглая шапочка, расшитая золотыми нитями – наверно, золото здесь отличительный знак эпарха. Больше Аэлло никого в золоте не видела.

Только почему его котом называют? Лопс он и есть лопс. И глаза навыкате, и брыли по сторонам от толстогубого рта – точь-в-точь глубоководная рыба.

Но вошедший хищно прищурился, и сразу утратил сходство с лопсом, а когда заговорил, в низком голосе зазвучали мягкие кошачьи интонации, и сердце Аэлло выдало тревожную дробь о грудную клетку.

– А я обещал, что ты пожалеешь, – сказал он, в упор глядя на Аэлло. Глаза сверкнули масляным блеском.

– Обещал, – тихо ответила Аэлло, глядя на него снизу вверх. – Обещал, что мы оба пожалеем. С фэйри.

И расширила глаза, растянула бледные губы в улыбке. Эффект достигнут. Карие глаза сверкнули яростью.

Словно большой кот прыгнул – так мягко и быстро человек оказался рядом с ней – кажется только зашел, а уже нависает сверху. Пахнет от него сырой печенкой, овечьей шерстью и чем-то жареным.

Перекошенное от ярости лицо приблизилось медленно, словно в кошмарном сне, человек запустил пятерню ей в волосы, рванул вверх. Второй рукой взял за подбородок, поворачивая лицо к свету.

Только с силой сжав зубы, удалось не заорать от боли и страха.

А эпарх всмотрелся в свое отражение в широко распахнутых зеркальцах глаз, затем, удовлетворенно кивнув чему-то, резко вернул ее на топчан, прислонив спиной к стене.

Край рта Аэлло страдальчески дернулся, глаза подернулись влагой – правое крыло больно подвернулось. Но просить она ни о чем не будет.

– Если я обещал, что пожалеете оба, значит, пожалеете оба, – процедил человек, тяжело опускаясь рядом, не сводя глаз с ее лица. – Найти этого бескрылого ублюдка не составит труда.

– Вот когда найдете, тогда и поговорим, – упрямо ответила гарпия, и мужчину снова передернуло от ярости.

Он ударит меня. Вот прямо сейчас размахнется и ударит, поняла гарпия.

Только не зажмуриться!

Но удара не последовало. Мужчина быстро встал, от чего его объемный живот заколыхался, и, переваливаясь, направился к двери.

Аэлло заморгала. Она ожидала чего угодно, что он разорется, может, даже будет бить ее, но что уйдет… Правда, ушел эпарх ненадолго.

Дверь открылась тяжелым ударом, распахнулась настежь, ударившись о косяк.

Аэлло, готовая, казалось ко всему, завизжала, захлебнувшись собственным визгом. Вслед за эпархом вошел человек, ведя на коротких поводках двух огромных рогатых волков.

По сравнению с тем, из зверинца, эти просто зверюги. По клыкам течет слюна, красные языки вывалены, в глазах жажда крови. Фенрир, поняла Аэлло, был совсем щенком. Он едва ли доходил ей до середины бедра.

Эти же, если она встанет, будут по грудь. Шерсть на загривках монстров вздыблена, уши плотно прижаты, отчего рога кажутся еще больше, а короткий вой – Аэлло сглотнула и часто заморгала – голодный.

– Ну-ка, – скомандовал эпарх тому парню, что привел волков.